Чисто партийное убийство

Вячеслав Никонов: «В течение где-то шести месяцев она не вставала. То есть она не могла ходить, она лежала, ее откармливали, ее заново учили ходить. После этого, ну, вот после этого дед и бабушка уже не расставались».

Еще в дни агонии Сталина в Кремле состоялось заседание, на котором его соратники поделили будущую власть. В этот день закончилась и опала Молотова. Его вновь назначили министром иностранных дел.

Народ о внутрикремлевских смертельных схватках ничего не знал, поэтому воспринял это назначение как само собой разумеющееся. Напомним, что после Сталина Молотов был самым известным в стране и мире советским политиком. Причем почти четверть века.

И одним из самых опытных.

Освобождение жены Молотова не обеспечило Берии поддержку ее мужа, когда вскоре выяснилось, что Хрущев решился на опаснейшую игру по устранению дорогого Лаврентия.

По устранению не только от дел…

В этом стремлении Молотов Хрущева, Маленкова, Булганина и других поддержал. Трансляцию суда над Берией члены Политбюро слушали в своих кабинетах, куда специально провели прямую связь. А потом Молотов помог Хрущеву убрать Маленкова с поста председателя Совета Министров. Молотов объяснял потом, что Маленков хороший аппаратчик, «телефонный» политик, но абсолютно не способен к политике большой. В отличие от него, Вячеслава Молотова, — непосредственного участника всех важнейших мировых событий последних десятилетий. То, что его, Молотова, обыграет в борьбе за власть недалекий Никита Хрущев, Вячеслав Михайлович, наверное, не мог представить и в страшном сне.

Но Хрущев обыграл.

Причем обыграл виртуозно. По всем законам высшего партийного пилотажа.

Первый раз серьезно на глазах у всех министр иностранных дел Молотов и первый секретарь Хрущев сцепились в пятьдесят пятом — по югославскому вопросу. Тогда интересы спорящих находились в каком-то смысле за пределами страны. Молотов был противником сближения с личным врагом Сталина югославским лидером Иосифом Броз Тито.

А затем грянул знаменитый XX съезд.

Хрущев выступил с закрытым докладом о культе личности Сталина. О том, что такой доклад готовится, Молотов, Каганович и другие знали. Но, испугавшись, как они говорили, «раскола», промолчали. Понимали, что Хрущев все хорошо просчитал и подготовил. Он был тогда в состоянии растоптать любого своего противника.

Оппозиционеры спохватились лишь после венгерских событий 1956 года. Все понимали: не будь XX съезда, не было бы и венгерской крови пятьдесят шестого. Когда восстание было подавлено, Молотов, Каганович, Ворошилов и другие пошли в атаку. На июньском заседании Президиума ЦК в пятьдесят седьмом они сняли Хрущева с должности.

На целых три дня.

Семеро из одиннадцати членов Президиума проголосовали за то, чтобы снять Хрущева с должности и назначить министром сельского хозяйства. Шокированный Хрущев долго кричал и возмущался, но в тот день вышел из зала заседания руководителем сельского хозяйства Советского Союза. Шанс у него теперь оставался только один — решение Президиума о его смещении должен был утвердить Пленум ЦК, а там у Хрущева еще была возможность получить большинство. Рассаженный за эти годы в центре и на местах Хрущевым высший партийный аппарат обратно в сталинские времена возвращаться не хотел: люди смертельно устали каждый день бояться за свою жизнь.

И Хрущеву удалось главное — убедить за три дня всех, что партия имеет дело с реваншем сталинистов.

А тут еще Брежневу пришла в голову спасительная мысль вызвать из Солнечногорска, с полигона, министра обороны — легендарного Жукова, который примчался в Москву со скоростью 120 км/час и быстро организовал срочную доставку сторонников Хрущева на военно-транспортных самолетах. А фраза Жукова на Пленуме:

— Я обращусь к армии, и она Хрущева поддержит! — окончательно склонила чашу весов не в сторону Молотова, Ворошилова, Кагановича «и примкнувшего к ним Шепилова», как писали потом газеты.

Всего через три месяца Жуков поплатится за свою жесткую фразу на Пленуме.

С кем армия — может решать только ЦК и его первый секретарь, а совсем не министр обороны.

А чуть позже вместо благодарности на очередном осеннем Пленуме Хрущев устроит самое настоящее избиение маршала. После чего отправит его в отставку, из которой Жуков уже никогда не вернется.

Молотова и его соратников из партии в 1957-м не исключили. Слишком громкие имена, слишком большая история стояла за ними всеми. Просто отправили в ссылку. Молотов уехал вначале послом даже не в Париж — в Монголию, а через два года отправился спецпредставителем Советского Союза при МАГАТЭ в Вену.