Число зверя

– Нет, мы знакомы только по переписке, – ответил дракон с выговором кокни. – Он не может покинуть страну Оз, а я не надеялся больше покинуть Венеру… Пока благодаря вашему изобретению – вероятно, надо бы сказать: изобретению доктора Джейкоба – это не оказалось так просто. Но смотрите, что прислал мне профессор Кувыркун…

Дракон полез в сумочку, висевшую у него под разговорным устройством.

Агент Интеркосмического патруля О’Лими дотронулся до плеча Зеба:

– Я слышал, как вас представили. Пройдемте со мной, Картер!

– …Это очки, как раз подходящие для моих передних глаз, – в них видно даже в самом густом тумане. – Он надел очки и огляделся. – В них прекрасно видно… Эй! Задержите его! Хватайте его! Это Зверь! Запишите его номер!

Не теряя ни секунды, Дити, Хильда и Лазарус навалились на «агента», но в руках у них остались только порванная одежда и пластиковые шины для ног: существо вырвалось. Оно перепрыгнуло через стойку бара, почти в то же мгновение оказалось у ее дальнего конца, вскочило на нее, подпрыгнуло высоко вверх, под купол шатра, повисло на краю экрана, подтянулось, перебросило ноги через край и очутилось на радужном мосту Биврест.

– Мелруни! – воскликнул сэр Исаак Ньютон. – Самый отъявленный негодяй всех миров! Лазарус, я никак не ожидал встретить этого зверя в вашем тихом пристанище.

– Да и я не ожидал, пока Зеб все мне не рассказал. Этот съезд был созван специально, чтобы его заманить. И это удалось. Но мы упустили его, упустили!

– Ничего, у меня его номер, – сказала Дити и показала значок, на котором стояло: «666».

На радужном мосту Биврест виднелась быстро удаляющаяся темная фигурка.

– А может быть, и не упустили, – добавил, подумав, Лазарус. – Ему не миновать сержанта Смита.

Фигурка уже достигла высоты в несколько километров, когда иллюзия внезапно исчезла. Пропал радужный мост, растаяли в воздухе террасы, растворились ало-шафранные облака, исчезли из виду башни и замки Асгарда.

На полпути до него, на огромной высоте, падала вниз, кувыркаясь и корчась, маленькая фигурка.

– Сержанту иметь с ним дело не придется, – сказал Зебадия. – Больше мы его не увидим.

– Мой друг Зебадия, – послышалось из разговорного устройства, – вы в этом действительно уверены?

Исчезновение панкéров [186]

«До» и «После»

Когда я впервые прочитал «Число Зверя» и «Кота, который ходил сквозь стены», у меня возникло странное ощущение, что я имею дело не с обычным романом, а с буриме, литературной аппликацией. Если присмотреться, в обеих книгах можно увидеть отчетливую линию терминатора, разделяющую текст на части «До» и «После». И эти «До» и «После» очень сильно отличаются принципами и самим духом построения сюжета. Начало «Зверя» и «Кота» – вполне традиционный фантастический триллер/боевичок, который начинается с того, что в размеренную жизнь главных героев врывается нечто странное и пугающее. Герои романов принимают вызов, начинают искать ответы, исследовать, расследовать, отправляются в путь, сражаются с врагами и обстоятельствами, пытаются разгадать загадки жизни, Вселенной и всего прочего… а потом текст с размаху натыкается на стеклянную стену, за которой начинается ДРУГОЕ, и в этом ДРУГОМ пляшут лишь отражения героев, разом растерявшие свои цели, планы, внутреннюю логику и мотивации. Потому что на сцене появляется Лазарус Лонг и все заверте… Загадки Вселенной, враги и все прочее отходят на второй план, а на первый выходит сексексексекс и вопросы семейных отношений в условиях полигамной полиамории. Во всяком случае, именно такое впечатление возникает при первом прочтении.

Смутное ощущение, что романы созданы механической стыковкой двух разных произведений, постепенно трансформировалось в подозрение, а подозрение вылилось в гипотезу: допустим, случилось так, что автор внезапно исписался. У него возникла боязнь чистого листа, отсутствуют идеи или что-то в этом роде. Как поступит автор? Конечно же, он полезет в закрома и достанет оттуда черновики недописанных произведений. И вот он сдувает с них пыль, перечитывает и начинает писать продолжение. Естественно, годы прошли, прежние мысли и идеи уже не кажутся такими захватывающими (да они и не были таковыми в момент написания, иначе рукопись не отправилась бы в архив), поэтому дописывает роман совсем другой человек и завершает некогда начатый сюжет совсем другая концовка, с другими акцентами и совсем-совсем другими идеями. Конечно, это была так себе гипотеза, мне нечем было ее подтвердить, кроме своих субъективных впечатлений, и тогда я не знал, что именно так и была написана «Марсианка Подкейн». Но «Подкейн» была вне всяких подозрений – и плохо замазанные швы мне виделись только в «Коте» и «Звере». С умозрительными гипотезами всегда так – они либо не работают, либо срабатывают не там, где ожидалось. Но если насчет «Кота» я (по-видимому) заблуждался, то «Число Зверя» действительно оказалось гибридом – хотя между написанием части «До» и части «После» прошло совсем немного времени.