Число зверя

– Но и я не помню, как была мертва. Просто страшный удар в спину… Потом какие-то сны, которых я не могу вспомнить… Потом кто-то терпеливо спрашивает меня снова и снова, кем я хотела бы быть – мужчиной или женщиной… И наконец я немного пришла в себя и поняла, что спрашивают всерьез, и ответила: «Женщиной»… А потом много дней мне задавали тот же вопрос по меньшей мере раз в день… А потом я однажды вечером уснула, а утром проснулась женщиной. Это меня удивило гораздо меньше, чем то, что, как выяснилось, прошло пятнадцать столетий. Быть женщиной представлялось мне совершенно естественным. У меня сейчас пятеро детей – то есть рожденных детей, а вообще-то, я произвела двадцать одного, и один был пересажен в меня одним из моих потомков. Лазарус, а когда ты-то собираешься сделать мне ребенка?

– Когда греки начнут считать годы по календам[115].

– Либби, прелесть моя, когда ты захочешь это устроить – если только не шутишь, – спроси у меня.

– Спасибо, Дора, я буду помнить. Лазарус, тебе придется разъяснить тот парадокс, я-то все это время была просто куклой.

– Либ, тебе не кажется, что время уже позднее? Наши гости устали.

– Капитан Хильда? – Либ вопросительно повернулась к ней.

– Временем у нас занимается Дити.

– Либ, я пока не знаю, сколько сейчас времени по вашим часам. Я показала вам наши секунды; в минуте у нас шестьдесят секунд, в часе шестьдесят минут, в сутках двадцать четыре часа. Примитивно, правда? А у вас время измеряется в метрической системе?

– Смотря что вы имеете в виду, Дити. Вы работаете в десятичной?

– Да. То есть нет – я работаю в двоичной, потому что я программист. Но я привыкла переводить из системы в систему, это мне ничего не стоит.

– Я поняла, что вы пользуетесь десятичной системой, когда попробовала угадать, что вы имеете в виду, говоря «шесть в шестой степени», и вы подтвердили мой ответ. Мы теперь работаем большей частью в системе с основанием сто двадцать – один-один-один-один-ноль-ноль-ноль в двоичной.

– Факториал пяти. Разумно. Легко пересчитывать в любую систему.

– Да. Обычно мы пользуемся этой. А для научной работы – троичной, потому что ее используют наши компьютеры. Насколько я понимаю, Ае и Доре понадобилось несколько миллисекунд, чтобы понять друг друга.

– Ну не такие уж мы тихоходные!

– Извини, Дора. Иногда мы пользуемся шкалой времени, которая соответствует троичной системе. Но в повседневной жизни часы у нас точно такие же, как и у вас, – только ходят на три процента медленнее. На нашей планете день продолжается дольше.

– На сорок две ваши минуты.

– Быстро соображаешь, Дити. Да.

– А у ваших компьютеров, значит, трехфазное питание.

– Ты соображаешь быстрее, чем я две тысячи лет назад. А я тогда была попроворнее, чем сейчас.

– Ну, это трудно сказать, а в сравнении с любым компьютером мы похожи на ахиллесову черепаху[116]. Так вот, мы обедали в восемнадцать часов. Ая погрузилась на борт Доры примерно час с четвертью спустя. Так что для нас сейчас около половины девятого вечера, а ложимся спать мы обычно в двадцать два – двадцать три, если только ложимся вовремя, но это у нас никогда не получается. Который сейчас час у вас на корабле и каков судовой распорядок?

До сих пор остальные молчали, предоставляя мне болтать со своей двойняшкой. Но тут вмешался Лазарус:

– Если в этом сумасшедшем доме и есть распорядок, мне до сих пор так и не удалось его обнаружить.

– Ну ты-то, дружище, вообще живешь без всякого расписания. А я управляю этим бедламом с помощью гонга. Вот так, Дити, сейчас – бам-м-м! – двадцать один час. А Лазарус за всю свою греховную жизнь никогда еще так рано не ложился. Ты чего вдруг заюлил, дружочек?

– Веди себя прилично, Дора!

– Да, папенька. Дити, он пытается скрыть обман, которым сам себя одурачил… Потому что должен признать тройной обман, в который хочет втянуть тебя – и еще Аю, потому что я не была создана для таких вещей. До сегодняшнего дня я никогда не слышала о «t», «тау» и «т». Я считала, что есть только «t» – которую вы называете «тау». Если не считать пара-времени в инкапсуляции, окруженной иррелевантностью, через которую я нас перебрасываю.