– Капитан, я сочту за честь отвезти вас в любое место, куда вы пожелаете поехать. И высадить вас в любой момент, когда вы захотите высадиться. И предоставить вам любое снаряжение и финансы, какие вам понадобятся. Надеюсь, вы оставите обратный адрес. Ну? Когда мы отправляемся?
– Я готова, капитан.
– Минуточку. Капитан у нас
– К чему это, Зебби? Я не прочь походить голышом – но только среди близких друзей.
– Помнишь, как Джейк убедился, что его знакомый финн-математик не переодетый пришелец? Сауна! Тут уж ничего не скроешь!
– О, – озадаченно протянула тетя Хильда. – Ладно, к этому я привыкла бы. Но я
– Как только найдем подходящий безопасный мир, так сразу тебя заберем. Мы обязательно вернемся, Шельма. Если только те гады нас не прикончат.
– Ну вот что, Зеб. Если ты высаживаешь Хильду, ты высаживаешь и меня.
– Это как скажет капитан Хильда.
– Хильда, я не позволю тебе…
– Джейк, брось валять дурака, – прорычал мой муж. – Она
– Я тоже, – заверила я.
– Вы, кажется, забыли, что континуум-аппаратура моя!
– Ая Плутишка!
– Да, босс? Кто эта твоя толстая подружка?
– Число Зверя. Выполняй.
– Сделано.
– Попробуй свои верньеры, Джейк.
Папа что-то сделал – мне не было видно его рук. Потом он сказал:
– Ах вот как! И вы думаете, вы меня остановили? Ая Плутишка!
– Привет, Джейк.
Зебадия резко вмешался:
– Ая Плутишка, отставить! Экстренная команда тридцать один. Выполняй. Ая больше тебя не слышит, Джейк. Можешь убедиться.
– Ну что ж, если ты способен на то, значит и на это тоже. Не ожидал от тебя такой подлости, Зеб.
– Джейк, если бы ты вел себя прилично, ты бы никогда о ней не узнал. Крайние индивидуалисты (а тут все такие) не любят дисциплину, потому что, как правило, не понимают ее природу и функции. Но ведь мы – еще до того как объявился этот поддельный рейнджер – договорились, что будем соблюдать правила, существующие в спасательной шлюпке. Мы обсудили их, и все вы утверждали, что понимаете их… и я был избран капитаном. Я предлагал
Я почувствовала, что пора отвлечь внимание: папа не любит глупо выглядеть, а я надеялась, что еще смогу спасти остатки его достоинства.
– Зебадия, какое у меня число: пятьдесят девять?
– Конечно, но нужен мой голос. Сообразишь, как отменить и перезагрузить?
– По соображениям мнемоники это должно быть одно из трех чисел. Скорее всего, девяносто пять.
– Угадала!
– Хотя я предпочла бы восемьдесят девять.
– Почему?
– А вот подумай. Зебадия,
– Если Шельма нас покидает, то вопрос становится чисто академическим. Мы ведь уже не вернемся на Марс.
– Боже мой!
– В чем дело, Шельма? Виноват… капитан.
– Я же обещала Скриппи покатать его. Зебби, ты не мог бы выполнить это обещание вместо меня? А? Пожалуйста! Ради старой дружбы!
– Капитан, если мы взлетим, чтобы доставить вас на Минус-«J», мы сюда уже не вернемся. Но пока капитан
– Можно мне кое-что сказать в собственное оправдание? – подал голос папа.
– Конечно, Джейк. Прошу прощения, капитан: командуйте вы. Можно ли второму пилоту взять слово?
– Джейкоб, несмотря на то что я нахожу необходимым оставить тебя… я люблю и уважаю тебя… и
– Спасибо, дорогая. Благодарю вас, капитан. Я оказался в этой кучке потому, что бригадир Херд-Джоунз никогда ничего не забывает. Кучка состояла из ведущих физиков Марса. Публика сомнительная, но технические журналы они получают и даже читают, хотя и с опозданием на несколько месяцев. Я разговаривал с их главным химиком…
– Ну и что, Джейк? Ближе к делу.
– Зеб, ни один из них не в состоянии отличить изотоп от антилопы. Ты не достанешь здесь горючего.
– И
– Оставь свои шуточки, Зебби.
– Капитан, я не шучу. Джейк, это не новость: я понял это сегодня днем. А ты, Шельма? А Дити? Знаете где: в Англии.
– Я не заметила, – сказала тетя Хильда. – Я плохо знаю Англию.
– Дити?
– Ну… возможно, – призналась я.
– Как ты догадалась? – спросил папа.
– По разным мелочам. На дорогах одни конные экипажи. Никакого воздушного транспорта, только орнитоптеры, да и тех немного. Поезда на паровой тяге. Суда на Темзе, а их было всего ничего, напомнили мне фотографии викторианской Англии.