Число зверя

— Да, в потайном отделении, которое запирается на молнию.

— Возьми его с собой. Никаких мечей, джентльмены, и никакого огнестрельного оружия: мы люди штатские. Впрочем, одну вещь мы должны с собой прихватить непременно: те миниатюрные рации. Мы с Дити положим их в сумочки, а вы в карманы. Если их обнаружат, говорите правду: это средство поддерживать связь между собой.

Внезапно тетя Хильда заговорила очень жестко:

— Следующий приказ полагалось бы отдать в письменном виде. Прошу иметь в виду, что нарушение его не может быть оправдано никакими особыми обстоятельствами и никакими личными соображениями. Я требую, чтобы каждый из вас подтвердил получение этого приказа, иначе мы вообще не станем приземляться. Наша группа будет все время вместе. Мы не будем разлучаться даже на тридцать секунд. Даже на десять секунд. Мы не будем разлучаться вообще.

— Позволит ли капитан задать вопрос?

— Разумеется, Зебби.

— Туалеты. Ванные. Если здешние британцы ведут себя так же, как их аналоги в нашем мире, то эти заведения должны быть раздельными.

— Зебби, могу сказать только одно: я подумаю, как справиться с этой проблемой. Но мы будем держаться вместе до тех пор, пока я — я, капитан — не решу, что правило можно нарушить. Пока что нам следовало бы воспользоваться тем самым непопулярным ведерком… а впоследствии, при необходимости, будем возвращаться в машину все вместе и пользоваться им опять. Это не подлежит обсуждению. Когда мы сядем, вы трое можете сговориться и поднять мятеж против этого приказа или любого другого, — тетя Хильда взглянула прямо в лицо своему мужу, — и я без всяких разговоров позволю себя вышвырнуть… с капитанской должности, из машины, из нашей компании. Останусь здесь, на Марсе-десять, если британцы пустят меня к себе. Больше никаких вопросов. И никакого обсуждения — со мной или между собой. Астронавигатор.

— Есть, капитан!

— Прошу ответить в развернутой форме.

— Я поняла приказ капитана и буду его беспрекословно выполнять.

— Первый пилот.

— Я понял приказ капитана…

— В краткой форме, пожалуйста. Дити уже дала формулировку.

— Есть, капитан!

Висящая в воздухе тетя Хильда повернулась к папе всем корпусом. Я затаила дыхание. Прошли долгие три секунды.

— Джейкоб?

— Есть, капитан.

— Очень хорошо. Мы пойдем на посадку сразу же, как только получим разрешение с Земли, но разрешение мы запросим не раньше, чем я познакомлюсь с новостями и переведу то, что у них там по-русски.

На это я сказала, что мы собираемся приодеться понаряднее, на что как раз и уйдет некоторое время, и попросила разрешить каждому из нас по очереди уединиться. Я хотела воспользоваться этим проклятым ведром — что делать, раз нужно.

Тетя Хильда слегка нахмурилась:

— Очень жаль, что нет тренировочного костюма на мой размер. Это одеяние…

— Тетя Хильда! Твой экипаж в униформе, но сама ты одета по последней голливудской моде. Эту модель разработал сам Феррара, и ты заплатила за нее больше, чем за свою норковую накидку. Ты капитан и одеваешься как хочешь. Говорю тебе три раза!

Тетя Хильда улыбнулась:

— Повторить своими словами в подтверждение понимания сказанного?

— Безусловно.

— Дити, членам моего экипажа положено носить форму. Но я сама одеваюсь так, как нахожу нужным, и, когда я увидела, какие новинки в области дамской спортивной моды предлагает всемирно известный модельер Марио Феррара, я послала за ним и не давала ему покоя, пока не получила в точности то, что хотела. В том числе застиранные брюки, как бы не новые, что высоко ценится избранной публикой во время прогулок на яхтах. Когда пойдешь обратно, захвати мои кеды и ленту для волос, что ты мне подарила. Они входят в замысел синьора Феррары.

— Тетя Хильда, лапочка, у тебя это звучит более чем убедительно!

— Чего там убедительно, это истинная правда. Ты это сказала мне три раза. Я даже не жалею, что дала ему тысячу нью-долларов сверх счета. Он просто гений! Ну, давай поторапливайся. Первый пилот, дай мне наушники.

Я вернулась через десять минут с тренировочными костюмами для себя и папы и чистой формой для своего мужа.

Одежду папы и Зебадии я отправила им по воздуху. Тетя Хильда как раз возвращала Зебадии наушники, и костюм налетел прямо на них.

— Ой, прошу прощения. Хотя не так уж. Что говорят русские?

— Мы нехорошие, — сообщил мой муж.

— Вот как? Костюм, который я сняла, валяется в кормовом отсеке, будь добр, оберни в него свой пистолет и ружье и засунь их под спальный мешок, ладно? Капитан, чем же мы нехороши?

— Мы шпионы, мы агенты-саботажники, мы вообще злодеи, именем царя от нас требуют, чтобы мы возместили понесенные убытки и немедленно сдались властям — все двенадцать…

— Двенадцать?

— Так они утверждают. После чего нас будут судить и повесят. В противном случае… «В противном случае» сводится к угрозе войны.

— Бог ты мой! Так мы садимся или нет?