Число начала

— Не стоит тебе забивать этим свою голову. Я лишь удовлетворила твою просьбу сопровождать меня в моих поисках и дальше. Обратного пути уже нет. Все, что ты увидишь и узнаешь, тебе останется только принять вне зависимости от того, способен ты это постичь или нет. Предлагаю, закажи себе крепкий алкогольный напиток. Расслабься.

— Меня опьяняешь ты, Катрина, — серьезно признался я. — Не знаю, как это объяснить, но с самой первой нашей встречи в баре твой образ не покидает мои мысли. И я все дальше погружаюсь в эти мысли.

— Довольно, поговорим об этом потом.

— Почему? Неужели вся твоя жизнь окружена только кошмарами?

— Марк, у меня имеются дела, с которыми нужно разобраться. Мы поговорим об остальном позже. Обещаю. Ты же можешь подождать? В полночь Эдуард отдаст мне камень. Полагаю, после полуночи все закончится. После выполнения поручения я буду иметь много свободного времени. Я могу решать сама, когда мне надлежит нести свой долг, а когда время отдыхать от всей этой суеты в погоне за верховной властью.

— Властью над кем?

— Внутренней иерархической властью. Мой клан не подчиняется чужой воле, но нуждается в достижениях, которые продлевали бы прежнюю славу. Формально судьба нашего сообщества зависит от решений меньшинства равных между собой. Но остальными поддерживаются решения того, кто может подкреплять свои позиции собственными успехами.

Я заглянул ей в глаза:

— Катрина, для чего вам открытие Вайнера?

В ее позе что-то незримо переменилось.

— Я не говорила об этом даже Милорошу, — она быстро собрала записки со стола и аккуратно убрала в карман.

— Тогда скажи мне, — попросил я.

— Если бы ты знал, ты попытался бы остановить меня.

— Я знаю, что не смог бы. Так что и пытаться бы не стал. Прошу, скажи мне.

— Невозможно. Это неисполнимая просьба. Скрывать такое от Милороша мне сложнее, чем не говорить это тебе.

— Почему?

Она, задумавшись, посмотрела в окно.

— Милорош больше чем просто друг? — уточнил я.

— Нет, он никто мне. Он религиозный человек и внутренне достаточно силен, чтобы не испытывать ко мне интереса. Он считает себя моим хорошим другом, играет в моего духовника и голос совести. Тем не менее, я не могу сказать того же о себе. Знаешь старую балканскую поговорку: «тьма на свято место не ступит, а свет в свой час проникнет всюду»?

— Откуда мне знать балканские поговорки?

Когда Алена принесла вторую порцию черного кофе, я поинтересовался у девушки:

— До которого часа работает это заведение?

— Оно круглосуточное, только смены меняются. Это же придорожное кафе. Клиентов полно. Порой польские и прибалтийские дальнобойщики останавливаются на кружку крепкого кофейка да на поздний ужин, а иногда деревенские мужики здесь по ночам празднуют. Байкеры как будто вообще не спят, их дом — дорога, все дела. Вон гоняют бильярдные шары вчетвером против трех дальнобойщиков, а к ночи подкатят еще полдюжины. Байкеры вообще самые частые из постоянных клиентов. На вид такие грозные, а если подольше понаблюдаешь за ними, становится понятно, что они самые обычные, даже чуткие люди…

— Алена, тут заказ нужно принять! — раздалось из-за барной стойки.

— А я здесь принимаю заказ, — громко сказала Алена, развернувшись к бару, — скажи, пусть подождут! — она повернулась к нам. — Я вам не надоела?

— Нет-нет, — заверил ее я, улыбнувшись.

Безмолвно Катрина наблюдала за нами. Это вызывало одновременно чувства надежности и тревоги.

— Так вот, — продолжила официантка. — Бывает, что сюда заезжают врачи из одной клиники. Странное место, и странные люди там работают. Оно и понятно, психиатрическая лечебница сильно утомит любого.

— Могу себе представить, — понимающе покивал я.

Официантка повернулась к Катрине:

— Вам что-нибудь принести?

— Чуть позже, детка.

Алена торопливо отправилась в другой конец тускло освещенного зала.

— Разговорчивая барышня, — подметила Катрина.

— Тебя раздражает?

— Что ты! Ничуть. Ты видел меня, когда я раздражена. Заведения вроде этого были практически всегда и повсюду, какую бы страну я ни посещала. Не зависимо от эпохи, посетители и работники всегда оставались одинаковыми. Девушек вроде Алены я видела много раз прежде. Всякий раз, как я оказываюсь в таких местах, я особенно ярко вспоминаю один кабак на реке Сомеш в Румынии.

— А что там случилось?

— Там было положено начало очень значимого события в жизни молодого любителя спиртных напитков и шумных разборок с другими посетителями. Событие, которое перечеркнуло его прошлое и написало будущее, поразившее меня саму.

— Расскажи об этом.

Катрина пожала плечами и вальяжно откинулась на спинку лавочки, изящно разложив руки по спинке.

— Это было давно, всего не упомнить…

— Я же понимаю, что это просто отговорка. Расскажи.

— Скорее это будет не рассказ, а исповедь, Марк. Демоны не исповедуются.

Мне стало не по себе. Мой интерес к рассказу о событии в кабаке на реке Сомеш стремительно угас, погрузившись в темноту немых домыслов. По голосу Катрины я понял, что тогда произошло что-то плохое. С виду Катрине было ничуть не жаль того, что там случилось, но в глубине души, возможно, она хотела бы изменить то, что там произошло.