Читаем Чинить живых полностью

Револь не упускал родителей Симона из поля зрения, обводя их взглядом фотообъектива, реагирующего на любое движение: эта парочка чуть моложе него, дети конца шестидесятых; они существовали в том уголке земного шара, где средняя продолжительность жизни год от года повышалась, где смерть ускользала от взглядов, изымалась из повседневного пространства, отправлялась в клинику и вручалась заботам специалистов. Видели ли они когда-нибудь труп? Преставившаяся бабушка, выловленный утопленник, умерший друг, которого везут на кладбище? Или они видели мертвецов только в американских сериалах «Body of Proof», «Эксперты», «Six Feet Under»?[52] Сам Револь любил время от времени погружаться в эти телеморги, по которым разгуливали врачи скорой помощи, судмедэксперты, служащие похоронного бюро, танатопрактики и ищейки из научно-технического департамента полиции, среди которых полно сексуальных, длинноногих девиц, в основном «готичного» вида, поминутно демонстрирующих пирсинг на языке, или классические блондинки, вечно жаждущие любовных приключений; Револь любил слушать, как все эти люди кудахчут вокруг лежащего покойника, синюшное изображение во весь экран; обмениваются откровениями; болтают, беспардонно позабыв о работе; выдвигают гипотезы, размахивая пинцетом, в котором зажат волосок; разглядывают в лупу небольшую пуговицу; изучают под микроскопом образцы ткани, изъятые со слизистой оболочки рта, потому что нужно убить время, занять ночь, а также, конечно, — срочно обнаружить хоть какой-нибудь след на коже; и все эти эксперты, читая тело, как открытую книгу, тут же узнают, что жертва посещала ночной клуб, сосала леденец, злоупотребляла сырым мясом, пила виски, боялась темноты, красила волосы, прикасалась к химическим продуктам, поддерживала сексуальные отношения с разными партнёрами; да, иногда Револь любил посмотреть пару серий такого незамысловатого телесериала, хотя, по его мнению, ни один фильм ничего не рассказывал о Смерти — и напрасно труп занимал всё пространство экрана, задушенный, зарезанный, расчленённый: это только видимость; всё происходит как бы понарошку — настолько, что он не раскрывает всех своих тайн, оставаясь лишь потенциалом, повествовательной, драматургической возможностью, и держит смерть на расстоянии.

Шон и Марианна по-прежнему не двигались. Изнеможение, мужество, достоинство, — Револь не знал, что будет дальше: он всё ещё готовился к тому, что они взорвутся, пролетят над письменным столом, отправят вальсировать лежащие на нём бумаги, разнесут в клочья декоративный мусор, возможно даже попытаются его ударить, начнут сыпать оскорблениями: негодяй, мерзавец — да уж, тут было от чего стать буйным, начать биться головой о стену, орать от бешенства, а не сидеть, как эти двое, медленно отделяясь от всего остального человечества, мигрируя к пределам земной коры, покидая время и пространство, чтобы присоединиться к звёздному дрейфу.

Перейти на страницу:

Похожие книги