Четыре угла коварства

Она приподняла голову, посмотрев на него… из глаз – ливень, губы, как у ребенка, но и в этом состоянии прекрасна. Однако ему пора на работу, Павел предложил:

– Хочешь, позвоню Венику, он примчится и отвезет тебя? Не думаю, что тебе нужно садиться за руль в этом состоянии.

– Не беспокойтесь, Павел Игоревич, я справлюсь. У меня ребенок, о нем я всегда помню. Я посижу чуть-чуть, и все будет хорошо.

– Мне нужно сфотографировать все сообщения с этим текстом.

– Да, конечно.

Павел отснял и вышел из машины, а Настя выехала с парковки.

Ольга пришла раньше всех, даже раньше…

…Павла, и стояла у кабинета, как бедная родственница за милостыней. Но Оля и милостыня – неудачное сравнение, она вырвет из горла то, что ей приспичило взять, когда-то хотела заарканить Павла – не случилось, теперь пышет злобой в ответ на его игнор, однако с’est la vie.

– Опаздываешь. – В дерзком порыве Ольга приподняла подбородок и натянула скупую улыбку, мол, застукала за нарушением дисциплины.

– Сколько раз повторять, Оля? – назидательным тоном сказал Павел. – Начальство не опаздывает, оно задерживается.

– На два часа?

Ее не стал предупреждать, что сбор группы не в десять, а в двенадцать, тоже отомстил, впрочем, просто не хотел слышать ее голос даже в трубке. Открывая ключом дверь, он ответил холодно:

– И даже на весь день. В нашем маленьком кружке начальство я, поэтому всегда прав, а твои допросы неуместны, уместны только мои. Ты поняла?

Ни черта она не поняла и никогда не поймет, Ольга строптива, но на пользу ей это не идет, она вообще не ту стезю избрала. Павел кинул сумку на стол, сел на свое законное место, вынул папку и стал перебирать страницы протоколов, их неплохо иногда перечитать, случается, замечаешь мелочи, играющие не последнюю роль. Увлекся, как будто Коноплевой здесь нет, она сама напомнила о себе, Оля очень не любит оставаться лишним элементом:

– Я вместо Феликса теперь. Тебе же нужен помощник…

– А ты что, теперь старший оперативник?

– Нет, я следователь, – улыбнулась она.

– Следователь, говоришь? – Павел верен себе, ни на миг не переступает границ, а хотелось послать ее на все известные буквы и даже на латинские. – Так почему не занимаешься прямой работой, как все, в этом почетном заведении?

– Не имею опыта, я на стажировке у лучшего…

– Не надо комплиментов, Оля, они же неискренние, как всегда с двойным дном. Мы вдвоем, зачем нам притворяться? Стажировка, да? А почему только у тебя такие привилегии?

Резонный вопрос. Наверное, давно Ольга не была искренней, обычно она держится слегка над всеми, но если злится, то становится циничной.

– Какой ты скучный, Терехов. Есть одна вещь в социуме, называется – «связи». Понимаешь, о чем я? Или тебя не касаются земные потребности? Я так не думаю. Тебя же на место покойного отца взяли, кстати, по его ходатайству-завещанию. И маму пристроили, верно?

М-да, ловко она сравнила, точнее, уравняла его с собой, дескать, не тебе меня уличать, сам-то по блату устроился. В некоторой степени она права, но одновременно и лукавит, потому что Павел доказал пятью расследованиями, что находится законно на своем месте под крышей СК. Да, на шестом застрял, это еще ни о чем не говорит, годами ведутся расследования преступлений, однако еще не вечер, сейчас он заинтересован как никогда.

– Я просила, чтобы мне поручили дело Феликса…

– Что ты сказала? – Павел потихоньку начал звереть. – На каком основании ты лезешь впереди меня? Дело Феликса, как ты выразилась, напрямую связано с убийством его друзей.

– Ах как грубо, – не расстроилась Ольга. – На том основании, что ты предвзято будешь вести расследование, предполагаю, станешь покрывать Вараксина. Так что прямое и косвенное дело желательно передать другому следователю, мне, например.

Выводя его из себя, она получала садистское удовольствие, как ему показалось, и вынудила нанести ей ответный словесный удар:

– Еще одно слово, и я буду подозревать, что ты прямой участник истории с Феликсом и его убитыми друзьями. Тем более у тебя есть мотив, вы с Феликсом давно враждуете, у него было много обоснованных претензий к твоим профессиональным качествам.

– А меня не было в городе, я взяла отпуск за свой счет, – ничуть не испугавшись, парировала Ольга. – Тебе известно, как это называется? Алиби. У меня есть алиби.

Не удосужившись вступить в спор, Павел встал и направился к выходу, Ольга подскочила с закономерным вопросом:

– Куда ты?

– Я только что сказал: никаких вопросов, – резко бросил он, повернувшись. – Сиди, жди ребят.

Направился он к Валерию Семеновичу, ждать в приемной не пришлось, Павел вошел в кабинет и, едва сев, начал с непривычно жесткой ноты:

– Вы серьезно думаете, что Феликс… да?

– Вот и докажи, что нет, – невозмутимо ответил начальник.

– Даже так? В таком случае считаю – Феликса надо выпустить под подписку…

– Меру пресечения устанавливает… – перебил Семенович, но его тут же, невзирая на ранги, перебил Терехов, что совсем нехарактерно для него: