Четвертый Кеннеди

Он заметил, что на совещании присутствуют и вице-президент Элен Дюпрей, и директор ЦРУ Теодор Тэппи. Доктор Энаккони не переставал удивляться тому, что пост вице-президента Соединенных Штатов занимает женщина. Он чувствовал, что это решение Кеннеди антинаучно. В своих исследованиях он не терял надежды обнаружить фундаментальное отличие мужского мозга от женского и очень удивлялся, что до сих пор сделать это не удалось. Удивлялся потому, что не считал женщин способными управлять государством.

Теодора Тэппи он всегда полагал неандертальцем. Действительно, кто еще мог тратить столько усилий ради того, чтобы выгадать какую-то ерунду в межгосударственных отношениях. В долговременной перспективе деятельность Тэппи и его ведомства была просто лишена всякого смысла.

Доктор Энаккони достал из брифкейса еще стопку статей. Одна его очень заинтересовала. В ней шла речь о гипотетической частице, названной тахионом. Он подумал, что ни один из присутствующих, скорее всего, даже не слышал такого слова. А вот доктор Энаккони, хотя и специализировался на изучении деятельности мозга, полагал для себя необходимым быть в курсе последних научных достижений в любой области человеческого знания.

Поэтому сейчас он читал статью о тахионах. Существовали тахионы или нет? Физики спорили об этом последние двадцать лет. Своим существованием тахионы опрокидывали теории Эйнштейна. Они могли развивать скорость больше световой, а Эйнштейн полагал такое невозможным. Конечно же, в качестве оправдания указывалось, что тахионы уже в самом начале двигались со скоростью больше световой, но как это следовало понимать? Опять же, тахионы имели отрицательную массу. Такого тоже быть не могло. Но невозможное в реальной жизни становилось очень даже возможным в непонятном мире чистой математики. И что из этого следовало? Кто мог это знать? Кого это волновало? Уж точно, ни одного из тех, кто собрался в этой комнате. А ведь на совещании присутствовали некоторые из самых могущественных людей планеты. Вот она, ирония судьбы. Тахионы могли изменить человеческую жизнь куда в большей степени, чем эти люди.

Наконец появился президент, все встали. Доктор Энаккони отложил свои бумаги. Он знал, что время, проведенное на совещании, не будет потеряно зря, если он будет подсчитывать, кто и сколько раз моргнет. Исследования показали, что частота моргания находится в прямой зависимости от того, говорит человек правду или лжет. Сегодня, похоже, моргать будут часто.

* * *

Френсис Кеннеди пришел на совещание в брюках, белой рубашке и безрукавке из синего кашемира. Для человека, обремененного столькими заботами, настроение у него было на удивление хорошее.

Поприветствовав присутствующих, он посмотрел на своего советника по науке:

– Мы пригласили сегодня доктора Энаккони, чтобы определиться, как нам отвечать на вопрос, связан террорист Джабрил с атомным взрывом в Нью-Йорке или нет. А также для того, чтобы дать достойный ответ на многочисленные обвинения газет и телевидения, утверждающих, что администрация могла обнаружить бомбу до взрыва.

Элен Дюпрей сочла необходимым задать встречный вопрос:

– Мистер президент, в вашей речи в Конгрессе вы сказали, что Джабрил – часть атомного заговора. Вы сделали на этом упор. Имеются ли веские доказательства его причастности к взрыву атомной бомбы?

Этот вопрос не стал для Кеннеди неожиданностью, так что ответил он ровно и спокойно:

– Тогда я верил, что это так, верю и сейчас.

– Но как насчет веских доказательств? – поддержал вице-президента Оддблад Грей.

Кеннеди на мгновение встретился взглядом с Кли, повернулся к доктору Энаккони, улыбнулся:

– Для этого мы здесь и собрались. Чтобы выяснить. Доктор Энаккони, что вы скажете по этому поводу? Может, вы сможете нам помочь. И, сделайте мне одолжение, перестаньте искать секреты мироздания в вашем блокноте. Вы и так открыли их предостаточно.

Доктор Энаккони действительно исписал лист блокнота математическими формулами. И понял, что последние фразы президента – упрек, пусть и скрытый комплиментом.

– Я все еще не понимаю, почему вы не подписали указ, разрешавший провести сканирование мозга до взрыва, – ответил он. – Эти двое молодых людей уже находились под арестом. Согласно закону о контроле над атомным оружием вы имели полное право подписать такой указ.

– Если вы помните, в тот момент мы занимались, как нам тогда представлялось, куда более серьезным кризисом, – вмешался Кристиан Кли. – Я думал, что спешки со сканированием нет. Гризз и Тиббот заявляли, что они невиновны, а на основе имеющихся у нас улик мы могли их только арестовать. Для вынесения обвинения улик не хватало. А потом отец Тиббота получил информацию об аресте, и нам тут же пришлось иметь дело с очень опытными адвокатами, которые грозили доставить нам кучу неприятностей. Вот мы и решили подождать, пока не разрешится другой кризис и мы не получим новые доказательства вины арестованных.

– Кристиан, – спросила вице-президент Дюпрей, – от кого Тиббот-старший мог получить информацию об аресте сына?