Четверть века назад. Часть 1

Въ Сицкомъ, еще до прізда, приняты были ею мры для устройства жизни въ то-же подобіе незабвеннаго Шипмоунткасля. Заказаны были новая каменная ограда и левъ съ гербомъ на воротахъ, знакомые уже нашему читателю. Многочисленная, оплывшая отъ бездйствія въ продолженіе долгаго отсутствія господъ, дворня была заране обмыта, выбрита, острижена, облечена въ безукоризненные черные и ливрейные фраки, обута въ сапоги безъ коблуковъ, — «чтобъ на ходу не стучали,» писала княгиня своему управляющему, — и мягко выступала теперь по коврамъ и паркетамъ, внимательная, степенная и безмолвная… Изъ за-границы ожидались оставленные тамъ всякіе экипажи. Присланнымъ изъ Москвы живописцемъ изготовлена была для большой гостиной копія съ портрета старика князя Шастунова, такъ какъ князь Ларіонъ не соглашался на перенесеніе оригинала изъ своихъ покоевъ, а по понятію Аглаи Константиновны «dans un premier salon надо непремнно un portrait d'anc'etre…» Monsieur Vittorio, главный исполнитель ея распоряженій и мажордомъ, велъ бдительный надзоръ за порученными наемнымъ и дворовымъ мастеровымъ всякими передлками и починками по дому, и ходилъ каждое утро со своими книгами и доносами къ княгин, которая провряла первыя до малйшей копйки, а по вторымъ клала собственноручныя, большею частію строгія, резолюціи… Распредленіе времени «однажды навсегда» велось по хронометру покойнаго князя Михаила Васильевича, который Vittorio приказано было носить въ карман жилета «въ особомъ кожаномъ мшечк,» и по которому поврились черезъ день вс часы дома. Трапезы имли чисто англійскій характеръ: утромъ въ 10 часовъ сервировался первый завтракъ, breakfast — чай, масло, яйца, картофель и холодная говядина; въ 2 часа по-полудни подавали второй завтракъ, luncheon, — врне, цлый обдъ изъ 4 блюдъ, только безъ суда и безъ сладкаго. Обдали въ шесть, «car ces estomacs russes ne pourraient jamais attendre plus longtemps,» разсудила Аглая Константиновна. Между завтраками предоставлялось каждому длать изъ себя что угодно; отъ 3-хъ часовъ до обда предполагались прогулки или поздки «en commun, любоваться на виды,» — время это теперь занято было репетиціями. «Для серьезныхъ людей» подл столовой устроена была readingroom, читальня, гд на большомъ кругломъ стол разложены были Ind'ependance belge и Journal de St. Petersbourg, какія-то выписываемыя по старой памяти, бывшею посланницею Hannovers-nachrichten, и изъ русскихъ Сверная Пчела и Современникъ, «pour ^etre au courant de la litt'erature nationale», покровительственно говорила владлица Сицкаго…

Но англійскіе порядки княгини Аглаи Константиновны приходились, видно, «не по зубамъ,» какъ выражался исправникъ Акулинъ, большинству соотечественниковъ, подъ предлогомъ репетиціи нахавшихъ къ ней изъ окрестностей, въ разсчет на безцеремонные обычаи стародавняго барскаго хлбосольства. Пораженные встью о блыхъ галстукахъ и платьяхъ декольте къ обду, отяжелвшіе помщики и распустившіяся въ деревенской лни сосдки поспшили убраться по домамъ и, трясясь въ своихъ доморощенныхъ бричкахъ, долго и злобно, съ высоты своего оскорбленнаго дворянскаго достоинства, обзывали бывшую посланницу «кабацкою павой» и «зазнавшимся Раскаталовскимъ отродьемъ,» — что впрочемъ нисколько не помшало тому, что въ тотъ же вечеръ, на двадцать пять верстъ кругомъ, вытаскивались изъ старыхъ сундуковъ залежалые фраки и отставные мундиры, и всякія Аришки и Палашки кроили при свт сальной свчи разновиднйшихъ фасоновъ кисейныя и барежевыя платья, «на случай, приказывали имъ господа, соберемся какъ нибудь къ Шастуновымъ опять…» Въ Сицкомъ остались обдать почти исключительно участвовавшіе въ спектакл. Пулярки, во избжаніе новой обиды ихъ, или новаго скандала съ ихъ стороны, заботливо поручены были отъзжавшими мамашами ближайшему надзору и покровительству образованной окружной.

XIX

Люблю я часъ

Опредлять обдомъ, чаемъ…

Пушкинъ.