Четверо со «Сринагара»

Когда мы миновали двухэтажное каменное строение у въезда на виллу Роберта Сильвермана, я заметил на дорожке у входа в дом новый черный «континенталь», очевидно, Сильвермана, темно-коричневый «линкольн» и черный «флитвуд». «Флитвуд» был похож на машину Митчелла, из чего я заключил, что вся банда находится в сборе, разрабатывая стратегические планы и ожидая известия о моей смерти. Или готовясь к бегству.

Эллен завернула за угол, остановила машину, и я вышел.

— Шелл, поедем со мной в полицию! — взмолилась она.

— Мы уже обсудили с тобой эту тему, и не будем больше к ней возвращаться. Ты должна передать им все, что я тебе сказал, и направить их сюда как можно скорее. Возможно, мне удастся выудить из этих типов кое-какие подробности, о которых они знать не будут, так что будут считать меня единственной причиной для беспокойства...

Я помолчал и улыбнулся:

— Кроме того, дорогая, тебе известна лишь половина всех тех дьявольских козней, которые они настроили против меня. Так что я с нетерпением жду встречи с этими проходимцами!

Она прикусила нижнюю губу.

— Шелл, я умру, если...

Я прервал ее.

— Еще одно: пусть полиция пришлет сюда машину «скорой помощи».

— Но ты ведь не собираешься еще кого-нибудь пристрелить?..

— "Скорая помощь" для меня, детка!

Она покачала головой, крепко сжав губы, включила скорость и унеслась вниз по холму. Я подождал, пока она не скрылась из вида, затем вернулся к подъезду дома Сильвермана, сжимая в кармане пистолет Наварро.

Несколько мгновений я стоял в нерешительности, чувствуя, что мое горло пересохло, как кость на солнцепеке. Потом я пожал плечами и направился к двери.

Глава 20

Мои ноги были точно набиты ватой. Собственно говоря, все тело мое было слабым и вялым, но сознание работало четко. Во всяком случае, настолько четко, насколько это было возможно в моем состоянии. Я достал из кармана пистолет Наварро и, держа его наготове, попробовал дверь. Она оказалась незапертой, и я, осторожно отворив ее, шагнул внутрь.

Широкая лестница впереди справа от меня была пустынной. Никого не было видно, но я услышал приглушенные голоса. Они доносились из библиотеки, в которой я недавно беседовал с Сильверманом. Перистые листья пальмы в кадке у двери погладили меня по плечу, когда я проходил мимо нее. У приоткрытой двери в библиотеку я остановился и прислушался.

— ... Сколько мне еще повторять тебе, Боб? Клянусь, я не собирался использовать эти сведения против тебя! Это просто... ну, некоторые документы, которые были мне необходимы, чтобы держать дела в порядке. Ты ведь знаешь, как все теперь осложнилось...

Я только однажды слышал голос Митчелла, когда беседовал с Эрлэйн на лужайке перед домом Сильвермана, но я его сразу узнал.

Затем последовали сухие резкие холодные фразы, принадлежащие Сильверману:

— Это нехорошо с твоей стороны, Ральф. Счастье еще, что Джитс заставил тебя явиться сюда с этой папкой. Больше не будем говорить об этом, — это было сказано таким тоном, что будущее Ральфа показалось мне весьма смутным и проблематичным, простирающимся не очень далеко от настоящего.

Затем я расслышал голос Госса:

— Какого черта Джо не дает о себе знать?

Момент показался мне подходящим для выхода на сцену. Дверь в библиотеку была открыта, и я шагнул в нее, держа пистолет наготове. Сильверман и Госс сидели за большим письменным столом, украшенным мозаикой. Голубая папка лежала перед ними, несколько бумажек из нее были разбросаны по столу. Митчелл и еще один мужчина, очевидно Джитс, стояли поодаль, слева, спиной к книжным полкам. Их было всего четверо. Я шагнул вперед и очутился в комнате прежде, чем они успели заметить меня.

— Вы больше ничего не услышите о Джо, — сказал я.

Госс вскочил на ноги, широко раскрыв рот от изумления и неожиданности. Рука его потянулась под пиджак, но затем бессильно упала вниз, и он замер, не сводя своих глаз с моего пистолета. Губы его распухли и вздулись от апперкота, которым я его угостил на борту «Сринагара».

Я сделал шаг влево, с треском захлопнул за собой дверь. Сильверман реагировал на мое появление не так, как Госс. Он вздрогнул и застыл в неподвижности, внешне оставаясь абсолютно спокойным. Кроме глаз. Если кому-нибудь пришлось когда-нибудь увидеть призрак человека, которого он убил, призрак с вполне реальным пистолетом в руке, то он выглядел бы точно так же, как Сильверман. Казалось, будто вся кровь отхлынула от его лица и оно побелело, как алебастр, мгновенно постарев на несколько лет.

Митчелл и Джитс быстро обернулись ко мне.

— Ну-ка, мальчики, — сказал я им, — повернитесь лицом к полкам и наберите каждый по полной охапке книг. Пошевеливайтесь! Быстрее!

Оба повиновались, не теряя времени.

Губы Сильвермана задвигались, из них вырвалось:

— Каким это образом...

— ...я оказался живым? — закончил я за него. — Очевидно, мое время еще не пришло, Сильверман. Но твое уже наступило, можешь мне поверить!