Четверо отважных

14 декабря радио сообщило им радостную весть: все четверо были избраны депутатами Верховного Совета СССР от разных избирательных округов. Это были первые выборы в нашей стране по принятой 5 декабря 1936 г. новой Конституции СССР. Все были очень взволнованы этим известием. Опять состоялся импровизированный митинг, где вновь избранные депутаты советского народа дали клятву верности Родине. Пришли поздравительные телеграммы от избирателей, родных и друзей. В тот же день Кренкель передал на Большую землю четыре радиограммы в адрес избирателей четырех округов с благодарностью депутатов за оказанные честь и доверие. Папанин был избран депутатом от Карельской АССР, Кренкель — от Башкирской АССР, Ширшов — от родного Днепропетровска, а Федоров — от Киргизии. Избранниками народа были также О. Ю. Шмидт, М. И. Шевелев и летчики-герои полюсной эпопеи.

Название «Северный полюс» уже устарело, так как в конце декабря льдина дрейфовала уже южнее острова Рудольфа. Новый 1938 год они встречали, находясь к югу от 80-й параллели. Товарищи заранее договорились между собой сделать этот день выходным, но ничего не получилось. Они так втянулись в работу, что ни Ширшов, ни Федоров не решались прервать хоть на один день наблюдения, которые вели ежедневно с первого дня жизни на льдине. Невзирая на сильную пургу, они отправились к своим приборам. Заметно повысилась температура: градусник показывал только —6°С. К этому времени палатку до самой крыши занесло сугробами снега. Под снегом оказались и базы. На откапывание от них снега не хватало ни времени, ни сил. Папанин с товарищами прокопали от двери палатки наружу тоннель, который в шутку называли «метро».

2 января обитатели льдины любовались новым зрелищем: тоненькой розовой полоской утренней зари у горизонта — предвестником приближающегося конца полярной ночи. Подгоняемый сильными северными ветрами, еще более ускорился дрейф льдины: 5-6 января за 43 часа она прошла уже 30 миль, установив новый, но далеко не последний рекорд скорости своего движения. Льдину уже несло вдоль восточных берегов Гренландии. Океанские глубины кончились. 3 января была отмечена глубина моря всего лишь 230 м, а на следующий день — 162 м. На таких глубинах было работать легче и не надо было, выбиваясь из сил, по многу часов подряд крутить гидрологическую лебедку. Все чаще и сильнее наблюдались сжатия льдов, колебания льдины стали более ощутимыми, что внесло новые осложнения в работу Федорова с точными геофизическими приборами. Полярников часто будил по ночам рокочущий гул сжатия льдов, происходящих где-то поблизости, но их льдина пока выдерживала все толчки, и видимых изменений на ней не наблюдалось.

Еще в декабре М. И. Шевелев, находящийся в то время на острове Рудольфа во главе экспедиции по поискам пропавшего самолета Леваневского, предложил прислать на льдину самолет, чтобы вывезти с нее четырех полярников, но те ответили отказом, так как хотели пробыть на льдине возможно дольше для выполнения научных наблюдений. Потом поступило предложение от Восточно-Гренландской китобойной компании прислать к льдине китобойное судно, чтобы эвакуировать с нее станцию. Это предложение было тоже вежливо отклонено.

Утренняя заря с каждым днем заметно разрасталась. Проводя очередные астрономические определения, Евгений Константинович сказал своим товарищам:

— Нарастание дня у нас происходит быстрее примерно втрое, чем для жителей этих широт. Все дело в том, что с каждым днем мы быстро спускаемся к югу, и ежедневные изменения широтного положения льдины ускоряют приближение светлого дня…

И действительно, к середине января жители льдины уже имели 4-5 часов светлого времени в сутки, и это уже значительно облегчало наблюдения за состоянием льдины. 20 января ощущались сильные толчки, настолько сильные, что у Федорова сорвались наблюдения очередной гравитационной станции, а когда Ширшов пошел к своему гидрологическому хозяйству, то обнаружил, что по ледяному полю прошла большая трещина. Она отделила лебедку с гидрологическими приборами от лагеря. Образовалось широкое разводье, и хозяйство Ширшова оказалось на другом берегу этого протока. Ширшов и Федоров перебрались на байдарке через разводье и с большим напряжением сил оттащили в безопасное место и лебедку, и все находившееся при ней оборудование.