Четверо отважных

Так, в одну из удачных ночей Кренкелю удалось установить связь с 11 радиолюбителями. Его передавали из рук в руки, в адрес их маленького коллектива передавались восторженные отзывы и приветствия. А один из его заочных знакомых на Гавайских островах, с которым он работал несколько раз, превратился в ярого болельщика их экспедиции, был в курсе их работы и очень волновался, не растает ли у них лед, не очень ли им страшно… Он регулярно сообщал Кренкелю, что печатает иностранная пресса об их экспедиции. Эрнст Теодорович успешно работал с Аляской и Канадой и особенно гордился установлением связи с любителями таких стран, как Новая Зеландия и Австралия, находящимися в «подвальном» этаже планеты, если крышей ее считать Северный Ледовитый океан. Свои успехи Кренкель оценивал следующими скромными словами: «Почти вся связь, за редким исключением, проходила на 20 метрах. Несомненно, для двадцативаттного передатчика это является хорошим достижением»[39].

Радиосвязь с Большой землей действовала надежно. В положенные сроки передавались сводки погоды, отчетная информация о выполненной работе, корреспонденции в центральные газеты и Всесоюзное радио. На льдину шла встречная цепочка передач, носившая преимущественно частный характер: вести от родных и друзей, приветствия от коллективов и организаций, запросы редакций газет. Но иногда среди этих сообщений Кренкель принимал служебные радиограммы с заданиями. Так, в радиограмме, полученной 10 июня, содержалось задание обслужить сводками погоды и радиосвязью перелет из Москвы в США через Северный полюс самолет АНТ-25 под командованием прославленного летчика нашей страны Героя Советского Союза Валерия Чкалова. В состав его экипажа входили второй пилот Георгий Байдуков и штурман-радист Александр Беляков.

Этот рейс открывал эпоху трансарктических перелетов с одного материка на другой. В те времена в авиации еще не было самолетов современного типа, развивающих сверхзвуковую скорость, лучшие самолеты летали со скоростью 180-200 км в час. Вполне естественно, что такой продолжительный полет должен быть надежно обеспечен метеосводками и службой связи. Трасса перелета пролегала на значительном протяжении над Северным Ледовитым океаном, вне зон действия радиостанций и метеостанций, поэтому очень большое значение приобрела научная станция, действующая в приполюсном районе. Станция «Северный полюс» была в те дни единственной точкой на всей огромной площади Центрального полярного бассейна, и ее сводки погоды должны были значительно облегчить работу синоптиков, передающих информацию о погоде на трассе этого перелета.

Надо ли говорить, с каким волнением все четверо обитателей станции «Северный полюс» готовились к обслуживанию перелета. Они рассчитывали также на то, что экипаж самолета сможет сбросить им на парашюте письма от родных и газеты. 17 июня наступил долгожданный сигнал быть в полной готовности, а утром следующего Дня самолет АНТ-25 взял старт с подмосковного аэродрома и устремился на север. На льдину пришла новая радиограмма с заданием следить за самолетом Чкалова начиная с двадцатого часа полета, что совпало с полуночью с 18 на 19 июня. Папанин отправил Кренкеля спать, так как ему нужно было хорошо отдохнуть перед напряженной круглосуточной вахтой. Ширшов занимался гидрохимическим анализом проб морской воды, а Федоров брал суточную гравитационную станцию. Папанин тоже был у своего рабочего места — на кухне, готовил обед, а Веселый, видя, что за ним никто не наблюдает, стащил и съел несколько кусков жареного поросенка, которые Папанин приготовил к обеду. За это он был наказан тремя сутками голодной диеты.

Кренкель сел за свою рацию в 18 часов, сначала держал связь с островом Рудольфа, передавал каждые три часа метеосводки для самолета Чкалова. К концу суток он вышел на радиосвязь с самолетом.

Погода, как нарочно, испортилась. Опустился туман, пошел мокрый снег, над головой спустились сплошные низкие облака. День 19 июня начался при такой же гнусной погоде. Настроение у четверки полярников окончательно испортилось. В 5 часов утра Чкалов находился на полпути между островом Рудольфа и полюсом, и его маршрут пролегал в стороне от льдины, но вскоре Беляков сообщил, что Чкалов принял решение обходить область циклона слева, и, следовательно, летчики пройдут над льдиной.

Папанин с товарищами слышали только шум мотора пролетающего над ними самолета — и только. Увидеть его помешала сплошная облачность. Чкалов сообщал, что идет над облаками, над ними чистое небо, видимость отличная. Кренкель еще долго был на вахте и вел наблюдение за эфиром: ведь станция «Северный полюс» была последней советской точкой связи с самолетом. Прошло некоторое время, и Кренкель поймал радиограмму, передаваемую с самолета в Москву в Кремль: «Полюс позади. Идем над полюсом неприступности. Полны желания выполнить задание. Экипаж чувствует себя хорошо. Привет. Чкалов, Байдуков, Беляков».