Четверо отважных

По первоначальному плану намечалось высадить на льдину не четырех, а пять человек, и этим пятым должен был быть профессор Визе. И программа научных работ строилась исходя из наличия на льдине трех ученых. Но на одном из этапов подготовки экспедиции кандидатура Визе отпала: он страдал заболеванием сердца, и врачи категорически запретили ему быть участником этого тяжелого и опасного предприятия. Намеченную научную программу решили не менять, и поэтому на Ширшова и Федорова легла дополнительная нагрузка. Они занимались не только разработкой программы, но готовили приборы и научное оборудование, реактивы и полевые журналы — словом, все, что должно было обеспечить непрерывность наблюдений по обширной программе исследований за многомесячный период дрейфа станции. В результате длительных и тщательных обсуждений Ширшова и Федорова со Шмидтом, Самойловичем и Визе и другими учеными Арктического института, исходя из реальных возможностей, была выработана следующая программа работ станции:

1) комплекс метеорологических наблюдений;

2) сбор гидрологических данных: измерение течений, температуры и химического состава воды на разных горизонтах;

3) измерение глубины океана по маршруту дрейфа льдины и взятие проб грунта;

4) астрономические определения координат и ориентировки льдины;

5) комплекс геофизических определений: магнитные, гравитационные измерения и измерения электрического поля атмосферы;

6) гидробиологические сборы, главным образом определение количества и видового состава планктона.

Как же были распределены эти обязанности между двумя научными работниками станции? Ширшову поручили сбор гидрологических и гидробиологических материалов, гидрохимические анализы. На Федорова возложили астрономические и геофизические определения и контроль за метеорологическими наблюдениями. Врача в штате станции не было, поэтому Ширшову пришлось пройти шестимесячную практику в одной из московских клиник, главным образом по хирургии.

Э. Т. Кренкель уже имел большую практику полярного метеоролога, поэтому он взял на себя, помимо основных обязанностей радиста, проведение части метеорологических наблюдений.

Разработка радиостанции была поручена одной из ленинградских лабораторий и продвигалась успешно. Начальник этой лаборатории Н. Н. Стромилов пишет в своих воспоминаниях: «Ноябрьским днем 1936 года в лабораторию приехал Кренкель. После зимовки на Северной Земле, где болел цингой, он выглядел нездоровым, уставшим. Встретили мы его тепло, радушно, показали, что уже сделано. Он внимательно слушал нас, а мы его. Попробовал аппаратуру, как говорится, на зуб, сделал несколько толковых замечаний. Кое-что мы приняли, кое-что отвергли. Дело дошло до споров. Через несколько дней Кренкель, окруженный доброжелательными людьми, как-то «потеплел», ожил на наших глазах и вскоре превратился в того энергичного, остроумного человека, с которым я расстался на «Челюскине». Очень скоро он уже стал своим в коллективе лаборатории, скромно и ненавязчиво делясь с нами богатым полярным опытом. В январе 1937 года радиостанция была готова»[13].

Кренкель и Стромилов потом вылетали в Арктику и проверили на месте надежность действия созданной ими станции, получившей название «Дрейф». Было проведено около сотни связей с советскими и зарубежными коротковолновиками.

На долю И. Д. Папанина легла подготовка сложного хозяйства будущей станции. Трудность этой работы заключалась в том, что габариты и вес снаряжения станции лимитировались возможностью доставки его самолетами, а завезти на льдину надо было многое для обеспечения многомесячной жизни и работы четырех человек. Четыре тяжелых самолета могли взять максимально девять тонн оборудования, снаряжения и продовольствия. Папанину и его помощникам пришлось проявить много изобретательности, чтобы в пределах этого лимита взять как можно больше необходимых вещей. А для этого пришлось заново конструировать и двигатель, и жилую палатку, и одежду, и сани, и лыжи, и обувь, и кухонное оборудование, и инструменты, изобретать и готовить новые виды легкой тары.

В результате тщательного и придирчивого подхода к заготовке или изготовлению каждого предмета снабжения груз экспедиции распределился следующим образом: продовольствие — 3,5 тонны, горючее для мотора, примусов и ламп — 2,5 тонны, научные приборы — 0,7 тонны, радиостанция — 0,5 тонны, силовая станция — 0,5 тонны, хозяйственное снаряжение (одежда, палатки, лодки, нарты, хозяйственный инвентарь) — 1,3 тонны.

Вполне понятно, что изготовить такое сложное и весьма отличающееся от общепринятых стандартов снаряжение в течение года было возможно только при активной помощи больших коллективов работников лабораторий, заводов, институтов. Отрадно отметить, что все эти коллективы с полным пониманием важности возложенных на них заданий отнеслись к их выполнению и применили для этого много изобретательности и рационализации.