Честь собственного имени. Интервью В.Пикуля журналу «Наш Современник» №2, 1989 г.

На нашей памяти принималось огромное количество решений, программ, постановлений. Иные из них записывались даже в Программу партии. И что же? Одни были явно авантюристическими, а порой анекдотическими. Другие тонули в красивых речах, благих пожеланиях. Не слишком ли много мы говорим и сегодня? Много говорим, мало делаем. Сегодня пытаются увлечь народ рублем, прибылью, сладкой жизнью. А это ой как далеко от народного идеала! Этот идеал лежит совершенно в иных сферах.

Нам надо срочно лечить наши запущенные болезни. Например, пьянство, которое за последние двадцать лет приняло угрожающие масштабы. Здесь нужны кардинальные меры.

С. Ж. — Так что же Вы предлагаете?

B.П. — Сухой закон. Могу привести в пример Финляндию, которая в начале века буквально спивалась. Каждый крестьянский двор имел самогонный аппарат. Десятилетние дети и те пили. Маннергейм ввел жесткий сухой закон. И все! Пьянство прекратилось. Другое дело, что тяга к вину осталась в генах. Потому и сегодня потребление алкоголя в Финляндии ограничено.

C.Ж. — Можно вспоминать и введение сухого закона в России.

В.П. — Да, но это совсем другое дело. Россия не была пьяной страной. Она была трезвой страной. Скажу как историк: широко бытующая молва о том, что-де на Руси-матушке всегда пили, что «веселие Руси — есть питие», — это злонамеренная, злоязычная ложь, пущенная в оборот врагами нашего народа. Там, где появлялось пьянство, с ним всенародно боролись. Целые уезды объявлялись на сходках безалкогольными, убирались из сел трактиры... Вспоминаю в этой связи мемуары прекрасного художника Александра Герасимова, уроженца города Козлова, ныне Мичуринска.

Жители этого города были в основном прасолами — торговцами скотом. Были в городе и трактиры. В пять утра город просыпался, и жители его — с детьми, бабками — шли в эти трактиры и пили тамю.. чай. Спиртного никто не пил. Но вдруг кто-то взял рюмку водки. Все, он мог из этого города уезжать. Ему больше не верили. С ним не заключали сделок, не давали ссуды... Ему оставалось только бежать из города. Вот что значит сила общественного мнения.

Сегодня положение гораздо сложнее. И потому я за введение сухого закона. И чем скорее, тем лучше.

Важнейшей проблемой сегодняшнего дня видится мне проблема семьи. У нас очень мало думают о священном таинстве брака. Отсюда — огромное число разводов, несчастных детей, поломанных жизней.

К сожалению, проблем много и говорить о них можно очень долго. Но самой острой, самой главной, самой неотложной я считаю проблему молодежи.

Не надо воевать, не надо выигрывать сражений. Достаточно отнять у народа, у государства юное поколение — и государство погибнет. То, что сейчас происходит с молодежью, меня, — да, уверен, не только меня, очень многих, — чрезвычайно волнует. Мы теряем нашу молодежь. Мы перестали формировать ее в интересах нашего общества, в государственных интересах. Печать, средства массовой информации культивируют, насаждают, буквально вбивают в души и в головы худшие образцы западной масскультуры.

Включите телевизор, и вы увидите лохматых, грязных, развязных молодых людей, дергающихся в роковом экстазе. И что же, позвольте спросить, эта непристойность, тиражируемая на миллионы телеэкранов, — наш идеал?

Я лишь однажды в своей жизни видел эпилептика — страшное зрелище. Но еще страшнее — подобные — каждодневные! — телевизионные шоу.

Ведь это же настоящая болезнь — и духовная, и физическая. И подобные непристойности нам пытаются выдать за чуть ли не основные достижения демократии. Далеко же мы уйдем с подобной демократией.

С.Ж. — Валентин Саввич, а не кажется ли Вам, что столь часто сегодня звучащие слова о демократии, гласности прикрывают иногда действия далеко для государства не безобидные. Ведь демократия — не анархия. И любое государство должно защищать свои интересы — и в области идеологии, и в области экономики. А у нас сплошь и рядом получается так, что вины много, а виноватых нет. Случилась чернобыльская трагедия — виноватыми оказались стрелочники, пешки. Но ведь кто-то проектировал эту и другие АЭС. Кто-то их утверждал. Кто-то разместил их в самых многолюдных, самых густонаселенных районах.