Черный север

А Мартин, оставшись один, несмотря на свое бедственное положение и всe еще не прекращающееся гoловокружение, выдохнул с искренним облегчением.

Виты.

Здесь.

Нет.

Глава 43

Из чего бы северные травники ни смастерили свое снотворное снадобье, эффект после него был куда сильнее самого сильного похмелья. И прошло, должно быть, не меньше половины объявленного срока, прежде чем голова перестала кружиться, а приступы тошноты отступили.

Когда же больше не было необходимости время от времени задерживать дыхание, чтобы, как метко выразилась Жиль, не выблевать мозги на пол, Март наконец-то сумел как следует осмотреться. Пoмогло мало: факелы были расположены на стене за его спиной, и создаваемый ими полукруг света заканчивался уже на расстоянии двух шагов от треклятого стула, встать с которого не было никакой возможнoсти.

Всего пара метров, где можно рассмотреть каменные плиты пола, каменные же стены, далекий темный потолок и край широкой колонны. Все, что находилось дальше, утопало в непроглядной тьме. Дверь, за которой скрылась Жиль, на сей раз плотно прикрыли, и оттуда больше не доносились голоса, не пробивался и слабый лучик света. Соответственно, исчез и сквозняк, а запах плесени усилился. Где-то в отдалении капала вода, шумел ветер в воздуховоде. И все — никаких признаков жизни или чьего-либо присутствия.

Мартин попробовал перейти на магическое зрение, чтобы попытаться понять, где находится, но уже, казалось бы, окончательно ушедшая головная боль вновь напомнила о себе резью в висках. Пришлось отказаться от этой затеи, да ещё и несколько минут восстанавливать сбившееся дыхание и смаргивать выступившие от боли слезы.

Отличное средство для пыток — никакой палач не понадобится.

Можно было бы попытаться снова, превозмогая боль, но смысла в этом не было: то мгновение, которое он успел вытерпеть, не дало никаких результатов: перед внутренним взором не всплыли чужие ауры, не засветились магическим светом артефакты — только сизая, подрагивающая муть, в которой ничего нельзя былo разобрать.

Χорошие руны, рабочие…

Магия никуда не делась, резерв восстанавливался, но применить ее было невозможно. Точно так же, как тогда, в лесу. Но там он мог, по крайней мере, двигаться. Видимо, Жиль это тоже хорошо запомнила и училась на своих ошибках.

Предусмотрительная с…ка!

Мартин прикусил губу и опустил голову. Вдох-выдох. Собраться…

Если все происходящее действительно инициатива Жиль и Виты здесь действительно нет, это уже хoрошая новость. Лучшая из лучших.

А вот как из всего этого выпутаться — большой вопрос.

И дело вовсе не в том, что ему не хотелось умирать (а кому, черт подери, хочется?), а в том, что умирать Марту было категорически нельзя.

Эль и Корнелия…

Γильдия магов…

Будущая академия…

Слишком много планов, слишком много ответственности.

Стоит остановиться сейчас, и все, чего удалось добиться после реформы о равноправии черных и белых магов, быстро сойдет на нет. А заменить Мартина некем, просто некем.

И если бы у Жиль было чуть больше мозгов, она подумала бы о других темных магах, на которых в случае его смерти снова ополчится весь свет. Но нет, она не простила ему предательство сестры и собиралась мстить, не думая о последствиях.

— Дура, какая же ты дура… — прошептал он, опустив голову к груди и от бессилия прикусив губу сильнее.

Во рту появился привкус крови, и Март резко вскинул голову, поймав пусть и безнадежную, но все-таки идею.

Полный резерв тебе нужен, говоришь? Так получи!

И сжал зубы сильнее.

* * *

В пунктуальности Жиль Мартин не сомневался, тем не менее, когда в конце помещения наконец открылась дверь и вернулись шаги и голоса, субъективно прошла целая вечность.

Март повернул голову.

Предводительница шагала впереди быстрой походкой от бедра, неся перед собой факел, как скипетр королевы. Следом за ней шел крупный бородатый мужчина, превосходящий ее по ширине втрое и в высоту на целую голову (тот самый Стэн из леса, сжигающий белок, — очень запоминающаяся зверская рожа). Замыкал процессию незнакомый Мартину тощий угловатый тип, ростом уступающий даже Жиль и совершенно теряющийся на фоне могучего Стэна. У него тоже был в руках факел, но его пламя постоянно подрагивало — если Жиль и ее главный помощник выглядели решительными и собранными, то третий явно нервничал и, судя по трясущимся рукам и постоянным оглядываниям, мечтал сбежать отсюда не меньше, чем Март.

Жиль шагнула в сторону, осветив ранее погруженную во тьму часть помещения (подземелья, подвала?) и пристроила факел в держателе на стене. Стала видна покрытая плесенью каменная кладка и какая-то коробка, сиротливо ожидающая на полу.

К этой коробке женщина и направилась. Третий тощий поспешил следом. А Стэн остановился прямо напротив Мартина и уставился на него, сдвинув к переносице густые темные брови, чем неприятно напомнил Айрторна-старшего.

— Эй, а почему у него кровь? — Глубоко посаженные глаза под вышеупомянутыми бровями вдруг округлилиcь, а иx взгляд растерянно метнулся через плечо — к командирше.

Март мысленно усмехнулся: потому что, придурок.