Черный сектор. Подземка

И лицо будто знакомое. Зои прищурилась, пытаясь разглядеть его черты лучше, как её оглушил крик.

— Никита!

Кира бросилась вперёд, Димитр успел отреагировать и схватил её за руку. Кира тут же стала вырываться и биться, как птица, угодившая в силки.

Человек, увидев Киру, бросился к ним и что-то сердито кричал. Похоже, ему не нравилось, что Димитр её хватает. Она вырывалась с такой отчаянной решимостью, что на миг превратилась в зверя, безумно рвущегося на свободу. Готового оставить в капкане лапу, если придётся.

Зои подошла, прикоснулась к плечу Димитра.

— Отпусти её. Это Никита. Один из нас. Её парень.

Тот послушался и разжал пальцы. Кира бежала, а Зои продолжала держать Димитра, чтобы он оставался на месте, хотя вряд ли бы тот побежал следом. Они смотрели, как Кира подлетела к человеку, а тот раскинул руки и поймал её в свои объятия.

Смотрели и каждый видел своё. Зои — чудо, мгновение, которое превратило Киру из вымотанной до полусмерти доходяги в светящуюся от счастья, безумно красивую девушку. Димитр — двух людей, которые воспринимались словно одно целое. Пару, которая только сейчас, вместе, обрела свою завершенность.

На это нельзя было смотреть без слёз умиления. И зависти. Чуть-чуть…

* * *

Чудеса случаются. Они на самом деле есть!

Просто люди не видят их в череде дней, заполненных обыденными вещами и привычными действиями, вызывающими привычный результат.

Чудеса есть.

Просто обычно они совсем маленькие, скромные, и не имеют яркого привлекательного оперения. Их трудно заметить в мельтешении крикливой рекламы того, что человеку на самом деле не нужно.

Ему нужны они — маленькие чудеса.

Это глубоких вдох и прикосновение к кому-то, кого ты любишь. Улыбка и блеск в глазах напротив. Стук живого сердца. Смех, прогулка в тени деревьев, вкус мороженого и запах сирени. Забытое одиночество.

Вот они какие — настоящие чудеса.

Кира обнимала Никиту и чувствовала, что никто и никогда за всё существование человечества не был так счастлив! Быть более счастливой, чем она сейчас просто невозможно, немыслимо! Счастья было так много, что оно звенело, пело в груди, двигалось по телу со скоростью света, и если бы он её не держал, Кира взорвалась бы, излучая это бесконечное счастье, как сверхновая, зарождая собой в пустоте новую звезду. Самую красивую звезду во всей вселенной.

Но он держал и пришлось всё это счастье отдать ему.

— Никита. Я знала, знала, что ты жив. Я знала, что ты не умер. Я никого не слушала.

— Я жив. И ты здесь. Наконец-то ты здесь.

Всё такой же худой и жилистый, такой же тёплый, и голос ничуть не изменился. И запах. И сила, с которой он её обнимает.

— Столько времени прошло. Я забыла всё это время. Вот прямо сейчас. Будто это только тень ужаса, ничего не было. Не знаю, как мы сюда попали. Не знаю, зачем. Но мы вместе, так какая разница?

— Мы вместе. Не думай о прошлом, неважно, какое оно. Оно позади. А мы — здесь.

Кира была так счастлива, что всё закончилось, что больше не нужно никуда бежать, никого искать, не думать бесконечно и болезненно, что делать дальше — так счастлива, что даже не могла плакать или смеяться. Только и смогла, что закрыть глаза и прижать ладони к его спине, и положить голову на его плечо.

От него пахло так знакомо! Немного терпко, чуть-чуть солёно, каплю остро. Можно было держать в памяти его лицо, улыбку, поворот головы и даже голос, но запах… вот что Кира забыла в первую очередь. И вот что она теперь вспоминала, и наслаждалась им, и именно запах её успокаивал, доказывал, что всё происходящее вовсе не злой сон.

— Теперь всё хорошо. Ты рядом и теперь всё будет хорошо. — Говорил Никита, так же без эмоций, потому что если позволить себе дать им просочиться, они разорвут обоих в клочки.

— Мне говорили, что ты умер. — Шептала Кира, с улыбкой слушая, как звучит его голос. — Мне говорили, тебя больше нет.

— Я тут.

— Я так долго тебя искала…

— Я тебя ждал.

И больше нечего было сказать. К чему ему описания всех тех кругов ада, которые прошла Кира? Главное, что прошла. Вот он, конец этого жуткого пути, здесь, в объятиях человека, который непонятным образом стал слишком важным звеном всей её жизни.

— Теперь всё будет хорошо. — Повторил Никита.

Он молча подхватил Киру на руки. Она не сопротивлялась, наоборот, вдруг почувствовала, что не хочет и не может шевелиться. Усталость словно обрушилась на Киру и она погрузилась в странное состояние — полусна, полуяви.

Никита нёс её по коридору и Кира улыбалась. Ему, стенам тоннеля, всему этому миру, всё-таки справедливому и доброму, всей Вселенной.

Которая сократилась до размеров одного-единственного человека.

Кира следила за ним, и собиралась следить всё время, сколько ей его отпущено.

* * *

Димитр оглянулся на Зои, та кивком предложила отойти к стене, что они и сделали. Там, опершись спинами, они отвернулись, чтобы не мешать этой заново обретшей друг друга парочке. Хотя те, похоже, ничего вокруг не замечали.

— И кто это такой? — Рассеяно спросил Димитр.

— Никита. Её парень, который пропал. Мы все думали, он погиб, лежит где-то… а она искала.

— Где пропал? Когда?