Черные ножи - 3

Судя по всему, я попал в руки контрразведки Военно-морского флота, где главным был комиссар Гладков. До этого же я всегда имел дело с людьми Абакумова – начальника Главного управления контрразведки СССР. Скажу честно, флотские мне понравились меньше, больно уж крепко и не раздумывая били.

Нет! При первой возможности уберусь как можно дальше от моря! Я – человек равнин, не люблю ни горы, ни воду. Мне бы в танк, там я чувствую себя, как дома…

Был бы у меня именной пистолет – подарок Берии, да документы, ордена и медали, глядишь, отнеслись бы к моей личности иначе. Но, увы, все сгорело, когда «Уралец» принял свой последний бой. Точнее, оружие могло и уцелеть, но вряд ли кто-то вытащил его из обгоревшей груды железа, в который превратился наш танк.

Так что предъявить местным контрразведчикам, кроме слов, мне было нечего. А на слово тут не верят. Мой фальшивый паспорт же, наверняка, вызвал лишь еще большее подозрение. Зря я его вообще не выкинул.

Охрана на входе в здание была не слишком серьезная – лишь один боец топтался у дверей. Но над самим домом была натянута маскировочная сеть – видно, его причислили к стратегическим объектам, и таким образом пытались уберечь от бомбардировок.

Капитан пошел первым, мне же вновь заломили руки за спину, щелкнули браслеты наручников, и я мог видеть только грязную землю под ногами на пару шагов вперед.

Мы зашли в здание. Внутри было даже холоднее, чем снаружи, пахло затхлостью и плесенью.

- В допросную его! – услышал я приказ капитана.

Меня поволокли дальше по коридору, так и не давая возможности осмотреться. Я прикидывал шансы. Смогу ли освободиться в случае чего? Держали меня двое – им неудобно в узком коридоре. Полшага вперед, чтобы один из бойцов чуть ослабил хватку и потерял равновесие, потом резко крутануться на месте и пнуть второго по колену, затем достать ключи, снять наручники, отобрать пистолет, а дальше… впрочем, нет. Не время.

Я – честный человек, герой, можно сказать. Да, попал в плен, но бежал. Более того, захватил целую подводную лодку с шифромашиной! Меня наградить должны, а не мариновать в застенках. Они ведь во всем разберутся рано или поздно? Подозрения оправданы, но правда – есть правда.

Скрипнула дверь, меня, головой вперед, швырнули в узкую комнату и коротко бросили:

- Ждать!

Руки, кстати, не освободили, они так и остались скованными за спиной наручниками. Поэтому я с трудом удержал равновесие, но все же врезался грудью в стоявший посреди комнаты стол.

Больно!

Стол оказался прикрученным к полу и даже не шелохнулся. С двух сторон от него стояло по стулу, тоже крепко зафиксированных. Подумав, я сел на тот, который, скорее всего, предназначался следователю: спиной к крохотному забранному решеткой окошку на высоте пары метров.

Что же, подождем развития событий. Паники я не чувствовал, страха тоже.

Прошло десять минут, потом полчаса… через час я начал волноваться, не забыли ли обо мне? Через полтора клял местное начальство за неторопливость, через два уже просто недоумевал – им что, неинтересно узнать про лодку и все остальное?

Руки в наручниках стали затекать. Ситуация начала меня раздражать своим очевидным идиотизмом.

Наконец, на исходе третьего часа ожидания, дверь скрипнула, и в комнату вошли двое: давешний капитан со знакомыми черными ножнами в руках и здоровенный, двухметровый мужик – поперек себя шире, со сбитыми костяшками на кулаках и скучающим выражением на лице. Понятно. Первый будет допрашивать, второй – бить. Известный метод. Нет, определенно местные ребята мне не нравились.

- Встать! - неприятным голосом приказал капитан.

Я лениво потянулся и не шелохнулся. Вы не спешили, и я торопиться не буду.

Капитан очень удивился, настолько, что несколько долгих секунд не мог принять решение, видно не привык к подобному поведению своих подопечных. Потом все же кивнул здоровяку, и тот шагнул вперед, разминая руки. Он по очереди похрустел всеми пальцами и потянул ко мне огромные, как саперные лопатки, ладони.

Бить будет? Лицо у меня не казенное, а организм, хоть и усиленно заживлял раны до сих пор, но тоже устал от постоянной необходимости работать в экстренном режиме.

Эх, жаль, что наручники с меня так и не сняли. Но ноги-то у меня были свободны!

Особо не задумываясь, совершенно на автомате, я пнул громилу, удачно попав ему прямо между ног в причинное место. Тот заорал от резкой боли, ноги у него подогнулись, и он рухнул на пол. А я тут же добавил для верности носком сапога по ребрам. Будешь знать, сволочь, как связанных людей избивать! Ненавижу таких! Боец уже не орал, а лишь тихо поскуливал. Короткий пинок в челюсть – замолк.

Все произошло настолько стремительно, что капитан даже не успел осознать случившееся. Но потом до него дошло, его рука судорожно схватилась за кобуру. А я уже перешагнул через тело поверженного палача и прыгнул на капитана, всем весом впечатав его в стену.

Пистолет он так и не достал, а удар получился чуть сильнее, чем я рассчитывал. Что-то хрустнуло, воздух вышел из капитана, словно из лопнувшего пузыря, и он осел на пол.