Читаем Черные алмазы полностью

Лицо Ивана не дрогнуло, хотя даже Ангела сочла чрезмерным хвастовство маркграфа и подобное поношение венгерского оружия; поглядев прямо в глаза Ивану, она спросила:

— Неужели все это правда?

Иван пожал плечами.

— Откуда мне, бедному, живущему под землей шахтеру, знать, что творится на поверхности славной земли?

Ангела за него успокоилась. Ведь он философ. Не стоит бояться, что он разгорячится.

Когда после ужина общество рассеялось, графиня Теуделинда, граф Иштван и несколько приглашенных в гости дам отправились в зал; красивая луна светила через балконную дверь, и, пока графиня Теуделинда играла на фортепьяно, Ангела на минуту подошла к Ивану.

— Я возвращаю вам булавку, — сказала она. — Народная примета гласит, что добрым друзьям нельзя дарить острые и режущие предметы, потому что это ведет к ссоре.

— Но примета также утверждает, — сказал Иван, — что есть противоядие, которое разрушает злое колдовство. И тому, кто дарит, и тому, кто принимает подарок, надо при этом рассмеяться.

— А! Значит, вы поэтому смеялись, когда мне захотелось всадить вам под ногти раскаленные гвозди? Ну, заберите свою булавку, и улыбнемся из суеверия.

И они улыбнулись друг другу из суеверия.

Потом графиня Ангела вышла на балкон держать совет с теплым майским вечерним ветерком.

Граф Эдэн обещал ей еще сегодня сообщить о том, как развивается придуманная им шутка.

Великосветское общество бодрствовало долго, ведь для него ночь — это жизнь.

Луна уже зашла за верхушки тополей, когда Ангела услышала шаги графа Эдэна, направлявшегося из зала на балкон.

В зале все еще звучало фортепьяно, они могли поговорить наедине.

— Ну, что там было? — спросила Ангела.

— Ничего не скажешь, хорошую кашу мы заварили из пустяков, — вздохнув с досадой, сказал граф Эдэн.

— А что случилось?

— Послушай, я не должен об этом говорить, но положение таково, что я не могу скрыть его от тебя. Мы сделали так, как я говорил. Пришли в зал, где беседуют мужчины, начали шутить. Кто-то заговорил о том, как мило с твоей стороны, что ты приехала в Венгрию.

— А! Это было глупо! — гневно вскричала Ангела.

— Знаю, что глупо. Теперь-то уж и я знаю. После того как беда случится, сразу умнеешь.

— Зачем вы впутали мое имя? Я тебе этого не разрешала.

— Это верно, но в мужском обществе есть скверная привычка не спрашивать у интересной дамы, можно о ней разговаривать или нет. Именно мне, твоему двоюродному брату, была предназначена роль заступника. Я должен был запретить распространять всякие слухи, связанные с твоим именем. И когда маркграф Салиста сказал бы, что знает, ради чьих прекрасных глаз ты теперь живешь здесь, я должен был запротестовать, и из-за этого мы должны были поссориться.

— Ах! Какое глупое ребячество! — сказала Ангела, дрожа от гнева.

— Да, кабы все это окончилось бы глупым ребячеством! Хотя я заранее предупредил тебя, что мы готовим пустяковую niaiserie и ты ответила: хорошо. Но все вышло не так, как мы задумали. Беренд сидел напротив Салисты у шахматного столика. Салиста прислонился к камину. Когда Салиста сказал: «Я знаю, чьи глаза выманили нашу красавицу из Вены», — прежде, чем я успел ответить, Беренд опередил меня и неожиданно бросил: «Это ложь!»

— Ах! — вскричала Ангела, и по нервам ее пробежал электрический ток.

— Пораженные, мы вскочили. Скверно обернулась шутка! Салиста побледнел. На это он не рассчитывал. «Сударь, — сказал он Беренду, — возьмите свои слова обратно. Это го мне никто никогда в жизни не говорил».

— А Беренд? — спросила Ангела, хватая графа Эдэна за руку.

— Беренд встал из-за стола и спокойным, холодным тоном произнес: «Возможно, до сих пор вы никогда не давали для этого повода, но теперь вы солгали!» И медленно вышел из комнаты.

Эдэну казалось, что пальцы графини Ангелы вот-вот сломают ему руку. Видно, Ангела подумала, будто о ней сказали что-то гадкое, потому-то Беренд так и возмутился.

— Я сразу побежал за ним, чтобы уладить по-хорошему так неудачно обернувшееся дело. В коридоре я его догнал. Он остановился и с полнейшим самообладанием сказал: «Дорогой друг! Что за этим следует, ты знаешь. Прошу тебя, пригласи от моего имени графа Гезу, будьте моими секундантами. О своем решении сообщите мне. Остальное ваше дело». Таким образом он навязал мне роль, предназначенную ему, и теперь я его секундант, а драться будет он. Я решил прижать его в угол. Потребовал ответить, что дает ему право бросать кому-то перчатку из-за графини Ангелы. И он ответил: «Долг каждого джентльмена встать на защиту дамы, чьим гостем он является». Ответ был абсолютно корректным с точки зрения «рыцарства», но в корне отличался от философских воззрений того, кто говорил: «У меня нет никого, из-за кого бы я стал драться».

Ангела рухнула в кресло.

— О, какую ужасную глупость мы все совершили! Нет! Эта дуэль не должна состояться! Я ему запрещу.

— Хотел бы я знать, каким образом ты ему запретишь!

— Я хочу сейчас же поговорить с Берендом.

Перейти на страницу:

Похожие книги