Чернолунье

– Идиот! – вскричал болтун. – Не повреди лицо! Ты куда целишься! Нам порченый товар не нужен!

– Сам тогда разберись с ней! – пробасил тот, что покрепче. – Эта гадина мне чуть руку не сломала!

– Ничего нормально сделать не можешь, – пропыхтел тощий. – Вечно всё делать самому.

Он вытащил из-за спины короткий кинжал потоньше и поизящнее, ловко перебросил в руке.

Лилит пятилась к выходу, туда, где было светлее и просторнее. В таком узком «коридорчике» против двоих у неё мало шансов.

Она стиснула в пальцах столовый прибор. Сейчас радужный план по поиску Оливии показался, ой каким непродуманным.

Почему она не взяла что-нибудь понадежнее? У Оливии в комнате не нашлось ничего опаснее ножа для масла, а взять кинжал, лежащий в голенище сапога, Лилит не могла, не хотела использовать его. Не для этого…

– Куда же ты собралась? – ласково промурлыкал худощавый. – Уже наскучило наше общество? Мы же вели такие светские беседы…

Громила оскалил гнилые зубы, надвигаясь на Лилит.

– Не наскучило, – процедила она, – тошнит просто от ваших рож.

Мужчина наискось махнул ножом, но разрезал лишь воздух: Лилит скользнула в бок и, оттолкнувшись от стены, отбила атаку второго.

Громкий скрежет метала эхом прокатился по узкому пролету.

Худощавый пораженно улыбнулся, а затем надавил всем весом на кинжал. Мышцы Лилит свело от напряжения, она наклонила лезвие ножа, и оружие противника соскользнуло.

Тощий подался всем телом к земле, чуть не упал. Лилит юркнула ему за спину, уходя от лап второго. Громила чуть не споткнулся о своего дружка. Но нападения не думали прекращаться. Последовали дальнейшие попытки схватить её. Лилит неустанно уворачивалась. И это могло продолжаться ещё очень долго, если бы она не споткнулась о подол длинной юбки. Предательница не дала провести чистый уворот, и Лилит зацепил кулак громилы.

Сильный удар приложил её виском о кирпич. Звякнула о брусчатку заколка, упавшая со скрученных в пучок волос. Темные локоны разлетелись по плечам.

В голове будто шарик лопнул. В ушах яростно звенело, Лилит оглохла и ослепла. Пошатнулась. Капли крови упали на пол. Девчонка рассеяно провела над верхней губой и усмехнулась глядя на пальцы. Они двоились, и на чёрных перчатках было почти не разобрать, какого цвета кровь. Но девушка мимоходом отметила – красная.

Лилит крепко сжимала в руке столовый нож и, придерживая нос, пошатываясь, пятилась к выходу из злосчастного переулка.

Перед глазами всё плыло. Бандитов становилось то четверо, то опять двое. Она, как слепая, размахивала перед собой ножиком, наводила остриё то на одного бандита, то сразу на четверых. Они неспешно наступали.

Наконец, свет озарил её тщедушную фигурку и никчёмное средство защиты. Дикие глаза метались с одного врага на другого. Кровь нещадно нашептывала ей приговор, а руки предательски дрожали.

«Заткнись! Заткнись!» – повторяла она про себя, шарахаясь от бандитов. Она уже не могла различить какой настоящий, а какой мираж помутнённого рассудка.

Кровь из носа продолжала хлестать, впитывалась в ткань чёрных перчаток.

Лица бандитов расплылись в радостных ухмылках, но Лилит слишком поздно поняла, что их так развеселило.

Сердечко забилось как бешеное. Кровь отлила от лица, когда девчонка обернулась. В испуганных чёрных глазищах затрепетали фонарные огни.

А потом…

Удар.

Свет померк, и Лилит провались в тревожное забытьё.

Глава 6. Потерянный

Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Хадар

Место: ???

Когда привели пополнение, неделя, по подсчетам Оливии, походила к концу. Она не могла точно сказать, сколько уже просидела в этом мрачном сыром подвале. Приблизительно неделю, потому что Оливия насчитала семь девушек. В складское помещение увели семерых. По одной в день.

Ни ей, ни другим девушкам не было известно, что там с ними делали, но факт оставался фактом: если тебя забирали – назад ты уже не возвращался.

Некоторые девушки говорили, что тех, кого забирали, продавали в бордели в других городах или ещё куда-нибудь. Также ходил слух, что продавали их богатым иностранным вельможам. Но что-то Оливия сомневалась, что их вообще куда-то продавали.

Иногда она просыпалась среди «ночи» из-за того, что начинала слышать тихие болезненные стоны или плач, исходившие из-за складской двери. Она не была уверена в том, что слышала.

Девушка списывала всё это на разбушевавшееся от стресса воображение, но… эта мерзкая вонь. Оливия раньше никогда не чувствовала ничего подобного. Она много помогала отцу на кухне, работала с разными продуктами, попадались и несвежие, но никогда в жизни она не чувствовала этот смрад. Кислый, въедающийся в нос, он напоминал гниющее мясо или рыбу, или всё вместе.

Оливия сильно сомневалась, что на складе у бандитов кухня.