Череп колдуна

Проход спирально изогнулся и вывел в другую мрачную комнату, без росписей на мокрых стенах, освещенную всего одним сиреневым огоньком. На одной из стен выделялось огромное медное колесо, с которого свисал обрывок толстой цепи. Рядом виднелась труба, круглая и такая широкая, что в ней спокойно мог поместиться человек. Тут же была и еще одна дверь, которая вела дальше, в глубь потайного хода.

Здесь Оуэн задержался, чтобы обследовать громадное колесо. Прислонившись к краю трубы, он прислушался. Оттуда шел глухой мягкий гул ровное биение моря.

Он понял, что это шлюз. Если сейчас открыть его, разве море не затопит их подземный сад? Ведь наверняка шлюз установили здесь именно для этого. Но, подумалось ему, вряд ли удастся одолеть Мирдина Велиса столь простым способом. Да и наверняка невозможно было так легко решить ту задачу, которую ему предстояло выполнить.

И он пошел дальше по новому, теперь уже ставшему прямым, тоннелю. Появился знакомый, непрозрачный белесый туман.

20

Народ, собравшийся за стенами города, находился в напряженном ожидании. Под чахлыми низкорослыми деревцами ждали и их вожди: Хургин, с блуждающим взглядом и сжатыми губами, и Саймон, спокойный и хладнокровный.

- Если понадобится, мы пробьемся и войдем туда, - сказал Хургин и поглядел на дорогу, ведущую на восток.

Оттуда медленно двигалось что-то громадное, устрашающее. Это была древняя военная машина, простоявшая без дела сотни лет и теперь приведенная в действие людьми Хургина по его приказу. За ней шла другая, а за той - еще и еще.

- К чему прорываться? - спросил Саймон. - Он дойдет, если поставит это себе целью. Возможно, нам придется поддержать его, чуть позже. Кто знает?

- Ты слышишь? Под землей... шум?

Саймон кивнул:

- Вопли. - Он зло засмеялся. - Да, да, они проголодались! - Он посмотрел на Хургина: - Магистр Хургин, как вы думаете, я стар или молод?

- Ты стар, как и я, - отвечал тот.

- Ого, - усмехнулся Саймон. - Я недооценивал вас из-за вашей мягкости в подходах к лечению людей и их защите. А вы посвящены больше, чем я думал. Значит - ваш ровесник? Но почему?

- Ты служил у своего учителя с дней своей молодости, - сказал Хургин. - Я тоже был юношей, когда он покинул наше царство. Отчего же ты так ненавидишь его, ведь вы с ним во многом очень похожи?

- Я хочу быть таким же могущественным, как он, - отвечал Саймон. Вдвоем нам не ужиться. Только в отношении питания я не столь требователен. Он уже очень давно питается человеческими жизнями... а мне нужна такая же пища, как и вам. Вот и вся разница.

- Нет, - возразил Хургин. - Я чувствую твою ненависть. А ведь тебе наверняка известно, что мудрый не должен ненавидеть или быть пленником ненависти. И ты все-таки позволил этому зерну прорасти в тайных глубинах сердца. Все это время, что ты служил ему... ты прятал свою ненависть. Это тоже своего рода чародейство.

Саймон улыбнулся:

- Это было мастерское чародейство. Ведь стоило ему уловить легчайший намек на то, что ты сейчас заметил без труда... ах, сегодня я выражаю это открыто. Да, я ненавижу. И хоть моя ненависть велика, я позволил другому увидеть его последний час. Я - почти святой, как и ты, не правда ли?

Хургин пристально взглянул на него из-под бровей:

- Можно нескромный вопрос? Черты твоего лица мне кажутся знакомыми с очень давних времен. Тебе ничего не говорит имя Ринель?..

Саймон широко улыбнулся:

- Верно! Ты угадал, во мне течет ее кровь. Теперь я - последний в роде. Больше никого в живых не осталось. Ведь ты знаешь, такие люди, как я, обычно не заводят ни семьи, ни детей. Там, впереди, - мой город и мой народ.

- Теперь я все понял, - сказал Хургин и замолчал.

Через некоторое время Саймон снова заговорил, как бы про себя, по-прежнему не сводя глаз со стены города.

- Я всегда был умен. Даже в юности. Я выследил его, нашел способ остаться у него в доме, как раз в те времена, когда он погружался в самые глубины колдовского искусства... и выучился всему, что знал он сам. Я очень долго... так долго шел за ним... и вот сейчас - близок к цели.

Где-то возле запертых ворот города вдруг послышались крики. Саймон посмотрел в ту сторону:

- Ну вот, мой бывший учитель сделал свой первый ход. Идемте, сторонник мирных решений, пора вступить в дело и нам.

Ворота распахнулись, и из них вышли колонны воинов в плащах, с белыми перьями на шлемах. Они обнажили мечи и двинулись вперед, быстро выстраиваясь в боевом порядке. Их становилось все больше; незрячие глаза смотрели прямо, а бледные лица были обращены в сторону осаждающих. Они выстраивались до тех пор, пока их не набралось огромное количество. Шеренги стояли недвижно и чего-то ждали. Всадники на конях и на юлла с криками атаковали их ряды: полетели копья, но мечи поднимались и опускались с механической точностью, и люди падали замертво, упало и несколько стражников. Нападавшие отступили, и воины тут же сомкнулись вновь.