Череп колдуна

- Что ты задумал? - спросил Оуэн, продолжая идти прямо. Далеко впереди он заметил дом, который искал, и направился прямо туда. Мирдин медленно плыл с ним рядом.

- Я дам тебе все, - мурлыкал колдун, - прекраснейшую из женщин Земли или столько женщин, сколько ты пожелаешь. Прекрасные дома и слуги - все, что ни попросишь. И даже больше... вечную жизнь, если захочешь.

- Те радости, что уготованы вриколам? - поморщился Оуэн. - Нет, любезный волшебник, я уже знаю кое-что об этом.

Мирдин беззвучно рассмеялся:

- Есть иные способы продления жизни. Их много... Ну, так чего же ты пожелаешь?

- Это трудный вопрос, - сказал Оуэн. - Я из тех, кто сегодня стремится к одному, завтра - к другому, а овладев чем-либо, тут же теряет к этому интерес. Так что, похоже, тут ты не можешь помочь мне, чародей.

- Подожди, Оуэн... - Мирдин подплыл ближе. - Ты получишь много, много больше, чем даже можешь себе вообразить. Неувядающую радость, ощущения постоянно новые и свежие...

- Я верю тебе, колдун, - ответил Оуэн, не сбавляя шага.

- Я расскажу тебе, как все это начиналось, - зашептал Мирдин. Слушай, рыжебородый... я когда-то правил этим народом, и это были мудрейшие, счастливейшие и самые могущественные из людей. Только одного боялись они - смерти и конца их великолепно устроенной жизни... А сделавшись вриколами, они покончили и с этими страхами. Не стоит много думать об обыкновенных серых людишках, ты и сам наверняка часто так рассуждал, ведь ты - отнюдь не заурядный человек. Ты поэт и мечтатель.

- Одна-две неопределенных мечты, - хмыкнул Оуэн, - и очень мало стихов.

- Но ведь ты осознаешь, что необычен. Ты уже достаточно знаешь человечество и понимаешь, что основная масса людей ничем не отличается от скота. И что плохого в том, что человек питается существами, которые ниже, чем ему подобные? Они ведь все равно смертны... почему бы вриколам не питаться ими? Они убивают друг друга из-за гораздо более ничтожных причин: из-за клочка земли, за неосторожное слово, из-за женщины...

- Если ты пытаешься убедить меня, что большая часть человечества глупа, то зря тратишь свой пыл, ибо тут я с тобой согласен, - отвечал Оуэн. Он на мгновение остановился, глядя в конец петляющей дорожки. - Я думаю, это твой дом, а?

- Я все равно выйду победителем, - зашипел Мирдин. - Я возьму верх, и тогда... ты пожалеешь, - ты, который отказался стать живым божеством.

- Твои вриколы вымирают, чародей, - отозвался Оуэн, нюхая воздух. Ничего себе божества. Сколько же их еще осталось у тебя на службе?

- Немного, - ответил Мирдин. - Но достаточно. А ты, глупец, рассчитываешь пережить мою смерть? Я буду отомщен...

- Об этом я и говорю тебе все время, - сказал Оуэн. - У меня нет выбора, колдун.

- Оуэн!

Это была Ринель. Она стояла на пороге дома из белого камня, который Оуэн тут же узнал. Она, улыбаясь, прислонилась к дверному косяку, и прекрасные волосы ее все так же развевались от невидимого ветра.

- Сверни с дороги, Оуэн, - лепетала она, - только на минуточку... а потом пойдешь дальше. Никого не осталось, Оуэн... все или мертвы, или улетели наверх, чтобы не умереть... я одна. Мне одиноко... Оуэн...

Он смотрел на нее, потирая бороду тыльной стороной ладони.

- Ты и вправду была очень красивой женщиной, Ринель, - наконец сказал он ровным голосом.

- Я во всех отношениях лучше тех, кого ты найдешь наверху, - с улыбкой ответила она.

- А как далеко от своего обиталища ты можешь теперь отойти, Ринель? спросил он. - Твоя сила почти на исходе, верно?

- Оуэн... - произнесла она, и голос ее зазвучал призывно. Он покачал головой.

- Я думаю, стоит мне подойти ближе, и ты накинешься, чтобы высосать из меня жизнь, несмотря ни на какие охраняющие меня законы, - ответил он и вгляделся в нее пристальнее. - Ведь твое настоящее тело теперь лежит там, в твоем доме из белого камня, и разлагается, потому что ему не хватает того, что ты сейчас ищешь... и уже скоро начнутся твои вечные муки в объятиях смерти. Я мог бы только пожалеть тебя, Ринель, если бы ты знала, что означает это слово.

Ткани ее лица на глазах потемнели, сливаясь в маску тления, а затем стали распадаться... он поспешно отвернулся. Но голос все еще звал его.

Вскоре призывы сменил бессловесный мучительный вой, который постепенно стихал, и наконец наступила гробовая тишина. Дорога под ногами Оуэна повернула, и теперь перед ним был дом Мирдина.

Вдруг на дорожке появился Кайтай, а рядом с ним - Зельза. Оуэн встал как вкопанный, удивленно глядя на них.

- Оуэн, - начал Кайтай, тонко улыбнувшись. - Подожди.

- Ведь мы с Кайтаем тоже помогали тебе служить Мирдину Велису, заговорила Зельза, радостно улыбаясь. - То, за чем ты сюда шел, уже никому не нужно. Все кончено.

- Волшебник уничтожил всех призраков, которых призвали против него, продолжал Кайтай, - так что считай, нам повезло... он простил нас, потому что мы служили ему. Пойдем отсюда, нам пора в обратный путь.

Оуэн долго вглядывался в лицо Кайтая, затем взгляд его упал на лицо Зельзы и остановился на нем. Оуэн улыбнулся и кивнул.