Череп колдуна

- О, несомненно, и очень скоро, - хладнокровно отвечал Саймон. - Мой могущественный учитель может поднять на нас такие силы, которые сметут всех, как мышей сметает метла хозяйки. Но не сейчас... не сейчас. А пока я установил невидимую преграду вокруг стен города. Так что твои всадники и народ моря, с той стороны, могут спокойно увести отсюда все человеческие стада, которыми они кормятся. Сколько могут выдержать вриколы без пищи? День-два... а в городе живых людей уже не осталось. Те дураки, что не ушли оттуда, уже пали жертвой жадности или испуга своих господ. Перепуганные божества! Многое бы я отдал, чтобы посмотреть на них сейчас! - Смех его эхом раскатился по палатке.

- Если даже все вриколы, которые служат ему сегодня, завтра умрут, безрадостно сказал Хургин, - он одолеет нас и один. К тому же вряд ли он останется один. Не забывай, у него есть ключи от многих миров.

- Мне это известно лучше, чем кому-либо, - Саймон кивнул, по-прежнему невозмутимо, - но я все же знаю, как погубить его. Я уничтожу его с помощью того рыжебородого, которого ты проклинаешь. - Он встал и потянулся. - Ну а сейчас надо отдохнуть. Приведи сюда свои древние машины, магистр Хургин, и скажи повелителям морского народа, чтобы были поближе к гавани и следили за моими огнями: нельзя позволить ни одной из этих теней выскользнуть из города. Завтра в своем знаменитом саду они будут убивать друг друга и познают вечные муки. Они будут биться о мои магические огни, как мотыльки о стекло, и один за одним умирать от голода.

19

Красные лучи утреннего солнца, смешиваясь с черными лентами дыма, расчертили небо яркими полосами. Лагеря осаждающих были рассыпаны по полям вдоль всей огромной стены города. Ночью пришли воины из народов, живших за сотню дней пути: эти кочевники каким-то чудом узнали, что день, которого они ждали, близок, и снялись со своих мест задолго до начала сражения. Люди из множества горных племен все подходили и подходили, верхом и пешком. Часть всадников была призвана старцами из Братства, но большинство пришло по велению собственного сердца.

Явились и одетые в серое рабы из вымирающих деревень, впервые за сотни лет полумертвого существования поднявшись в каком-то подобии жизни. Они больше всех ненавидели своих хозяев-призраков, так долго правивших ими.

Гигантские ворота города были все еще закрыты, но вдоль стен уже не было никаких признаков движения или борьбы. Всадники охраняли подходы к городу, но никто больше не пытался прорваться туда, и никто не бежал оттуда.

Оуэн и Зельза стояли на границе главного лагеря. Они смотрели на море, наблюдая за далекими всплесками воды, которые указывали на то, что там дежурили морские всадники.

- Я, должно быть, крепко наступил на мозоль какому-то божеству в одной из прошлых жизней, - нахмурившись, сказал Оуэн. - Пройти полсвета в поисках женщины-призрака, в то время как такая красотка ходила за мной по пятам...

- Мне дорог твой комплимент, рыжебородый, тем более что я так мало слышала их от тебя, - радостно отозвалась Зельза.

- Сейчас я должен пойти и убить этого дьявола. Честно говоря, я не питаю особого желания, однако придется, раз уж вся эта бесовщина началась отчасти по моей вине. - Оуэн передернул плечами. - Как мне все это осточертело. Мы с тобой, красавица моя... возьмем золото, что я оставил в Мазайне, купим лошадей и хорошую повозку и поедем в богатые земли, где-нибудь на востоке. О пропитании волноваться нечего: будем торговать понемногу, а где надо, и приворуем, верно? Как ты думаешь, могу я сделаться цыганским королем на восточных дорогах?

Зельза рассмеялась, но в голосе ее зазвенела дрожь:

- Я припомню тебе эти слова, когда ты вернешься оттуда.

- Если я вернусь оттуда. - Оуэн обернулся к городской стене. Волшебник Саймон мне кое-что рассказал. Он говорит, что ни сам Мирдин, ни вриколы не посмеют убить меня: им это запрещает какой-то закон чародеев. Однако он сказал, что сейчас по городу рыщут такие существа, которые не признают никаких законов, кроме убийства. Это что-то наподобие тех мертвых стражников, но гораздо страшнее: больше похожи на чудовищ, что гонялись за людьми вчера ночью.

- Хургин говорил о таких, - тихо сказала Зельза. - Он рассказывал, что в давние времена, когда велись великие войны, и маги города, и восставшие использовали такие создания друг против друга.

- Все они прокляты богом, - проворчал Оуэн. - Чем им не нравится чистая сталь, меч и секира, или почему не пустить в дело лук со стрелами? Кто заставляет их применять грязные средства? Не удивительно, что боги отвернулись от них и оставили править дьяволов.

- Уже пора, - сказала Зельза. - Морские всадники будут ждать тебя у берега. Им известен потайной ход, и ты сразу попадешь в пещеры под городом.

- Я знаю, - ответил Оуэн. - Мне придется отыскать нашего приятеля, который сидел в ящике, и разбить его зеленую колонну, а если выживу, то разнести в куски и его проклятый череп. Саймон говорил, что при этом ему наступит конец. Ну, и мне, наверное, тоже.

Зельза молча кусала губы.