Чердынец

До центра мы дошли молча. Галя ушла в себя, но по-прежнему шла со мной под руку. Мы подошли к магазину «Детский мир», который располагался в еще одном старинном купеческом здании, одноэтажном, но с мансардой. Когда зашли в магазин, Галя с сомнением оглядела ряды детской одежды, посмотрела на меня:

— Слушай! Пойдем в «Орбиту», мне кажется, что здесь для тебя ничего не будет.

Вот и «Орбита» — еще новый, нарядный, весь в стекле магазин. Мы прошли по первому этажу. Одежды много, но Галину что-то не устраивало.

— Подожди! У меня здесь знакомая работает, если на смене — она нам поможет.

Через некоторое время она подошла ко мне с еще одной молодой женщиной, вполне себе симпатичной и стройной.

— Вот, Валя! Этого молодого человека нужно приодеть! — Галя вновь запустила пальцы в мою волосы, вроде бы и короткие, зачесанные на левую сторону головы. Потрепала, улыбаясь. Женщина тоже засмеялась, увидев наведенный Галей у меня на голове порядок.

— Знаешь, Галюша! Молодой человек, конечно, симпатичный… Но вот… маловат он еще для нашего ассортимента. Хотя… подожди! Давайте пройдем во-о-он туда, там самые маленькие размеры.

К удивлению Вали, мне смогли подобрать пару неплохих сорочек, светло-зеленую и синюю. Было и еще несколько — но эти «огурцы», и «петухи», и воротники — «ослиные уши», меня совсем не вдохновили.

— Ну ты что, это же модно сейчас! — уговаривали они меня на пару.

— Девушки-красавицы! Меня это не интересует! Если завтра для мужчин модно будет ходить в женских мини-юбках — мне что, тоже юбку одевать? Или может уже сейчас присмотреть?

Валя фыркнула:

— Ну скажешь тоже — в юбках!

— А что? Валюша, душа моя! Слышала ли ты, что юбка, а точнее — килт, так она называется — является национальной одеждой в Шотландии? Мужской, заметь, одеждой! И та «шотландка», из которой вы так любите шить юбки и жакеты — была придумана вовсе не для вас, а для суровых и бородатых шотландцев — хайландеров?

Интересно продавщица отреагировала на «душа моя» — чуть покраснела, но явно с удовольствием.

— А хайландеры — это кто?

— Хай — по-английски — высоко, лэнд — страна, земля. Получается — жители высокой страны, ну или — земли. Горцы, в общем. Типа наших армян! — девушки засмеялись.

Когда Валя ушла за очередной порцией маломерок, Галина просунула руку в кабинку, где я сейчас сидел с голым торсом, и ущипнула меня.

— Эй! За что так больно?!

— А вот не распускай перья перед нею, нечего тут… Мне, может, за Надю обидно! Не успел одну девушку соблазнить, уже и другую охмуряет! Изменщик! — Галя смеялась, — и еще, Юрочка, не мог бы ты поменьше… пахнуть. И у меня-то уже голова кружится, а Валя, того и гляди — потечет! — Галина засмеялась.

— Ну что ты, в самом деле! Я вот вообще ничего не чую! Или ты думаешь, я это специально делаю? Вот вы же сейчас сами, вдвоем у меня в кабинке толклись, напяливали на меня всякое-разное. Трогали везде и за все. Своими девичьими ручками, мягкими и нежными. А что я? Две молодые девушки — одна очень симпатичная, а другая — так вовсе неприлично красивая, толкутся передо мной, таким вот — полуодетым… И что? Я же и виноват, что ли?

— Все-все, успокойся. Вон Валька уже идет.

Продавец притащила трое брюк. Одни я забраковал сразу — клеши даром не нужны, чем опять вызвал удивление у Вали. Галя уже начала привыкать.

Оставшиеся — классические серые, мне понравились. Пусть они и были длиннее, чем нужно сантиметров на десять — ничего, я быстро расту.

Другие, тоже вроде бы клеши, но — были сшиты из какой-то ткани, смутно напоминавшей джинсу. Не синие, а серые.

— А эти — почему оставил? Ты же сказал, что клеши брать не будешь? — поинтересовалась Валя.

— У меня сестра хорошо шьет. Попрошу ее, чтобы распорола по шву, да сшила штанины ровными, а лишнее — ножницами!

— Ну ладно. Ты примерь, по длине-то ладно, сестра подрубит. А вот в поясе как? — и Валюша как-то нервно облизнула губки.

А хороша! Не красавица, но — совсем молодая. Лет двадцать есть ли ей? Свеженькая такая. Чуть курносый носик, волосы слегка вьются, в хвостик сплетенные, «каштанка», блин! И на фигуру, хоть и не понять толком в этом ее синем форменном платье продавца, но кажется — очень ничего. Может попа чуть тяжеловата, но ведь это — вовсе не изъян для девушки. Попы-то я ой как люблю!

— Может, Галя, ты выйдешь, а то я стесняюсь? — посмотрел я на красавицу.

— Ага! Меня он стесняется, а молоденькую продавщицу — нет? — Галя притворно возмутилась. А Валюша, хоть и зарумянилась, но была не против остаться.

— Валюша — она продавец, а значит — специалист по продажам, и глаз у нее наметанный, малы мне брюки или велики, так ведь, Валя? — Валя кивнула.

— Нет уж, Юра! Вот так приложи к себе, и будет ясно — малы или велики! — Галя взяла брюки за пояс и приложила тоже к поясу, но уже моему. Причем прижалась лицом ко мне, что было вовсе необязательно.

А Валя — не промах, она схватила другие брюки, и как только Галя отошла, также ткнулась в меня носиком. Даже чуть задержалась сверх необходимого.