Чему быть, того не миновать

Оливер изумленно глянул на Готфрида, на мгновенье утратив непоколебимое самообладание лидера уличных зыркачей. Так они себя сами прозвали от слова «зырить», что на их жаргоне означало быть внимательными и знать, что, где и когда можно украсть.

— Ты никогда не подводишь меня, Оливер и сегодня твои парни честно заработали свои деньги, а это достойно дополнительного вознаграждения, — пояснил Готфрид, всегда плативший по счетам и уважающий хороший труд.

Механизм интриги был частично раскрыт. Готфрид обдумывал дальнейший план действий. Следующей отправной точкой в нем был Этьен. Можно было пуститься в погоню за караваном, но это Готфрид всегда успеет сделать, как только зыркачи все узнают о нем. Сейчас нужно было брать зайца за уши, благо этот заяц был совсем рядом. Готфрид узнал, как часто Этьен выбирается из дома и куда ходит. Выяснилось, что старик часто выходит на прогулку с щенком Тишкой, а еще захаживает к сапожнику и вот совсем недавно, он оставил ему сапоги на ремонт, а забрать их должен завтра вечером. Несколько раз все обдумав, Готфрид дал указания Оливеру, после чего покинул литейный квартал, вернувшись к Леону. Белый рыцарь сидел подле кровати, глядя на прекрасную альвийку и ее тихий сон. Леон уже сам побледнел как Элисса.

— Как она? — тихо спросил Готфрид, как если бы боялся разбудить девушку.

— Снова приходила в себя, Готфрид! Всего пару часов назад.

— Отличные новости, мой друг! Может она идет на поправку? Как она себя чувствовала?

— Она была в ужасе, Готфрид! Я никогда не видел ее такой напуганной. Она просила спасти ее от какого-то черного дерева. Готфрид, я не знаю, как такое может быть, разве может один и тот же кошмар вот так вот повторяться раз за разом? От болезни ли у нее эти кошмары и болезнь ли — это вообще?

— Может это подсказка.

— Подсказка к чему?

— Я не знаю, ты у нас мыслитель начитанный. Не бери в голову слова знахарей, может это какая-то магия? Посуди сам, сильвийцы, деревья, — связь есть.

Леон задумался, пытаясь собрать мысли, раскиданные бушующими чувствами по самым дальним задворкам своего сознания.

— Родина сильвийцев — леса Сильверии. Сильвийцы живут в деревьях и у них есть Вита, древо жизни, призрачное дерево. Прекрасное, сияющее внутренним светом, голубое дерево, хотя многие альвы считают, что это не дерево, а застывший фонтан. Дерево или фонтан, ничего ужасного в нем нет, и оно точно не черное. Дай подумать… еще сильвийцы верят, что их сущность, Глория, покидая тело стремится в вечный сад, где она превращается в одно из деревьев, на кроне которого покоится наш мир, если я ничего не путаю. Если же Глория не находит путь в этот мистический сад, то обращается деревом в Линее. Больше я связи с деревьями и сильвийцами не упомню.

— Да уж, — ясно, что ничего не ясно. Держись мой друг, ты нужен ей. Послезавтра уже приедет Элориэль, может помагичит чего.

— Надеюсь, очень на это надеюсь.

— Как Элара держится?

— Плачет, пока никто не видит. Изо всех сил старается подбадривать меня, хотя ей самой сейчас нужна поддержка.

Готфрид положил свои руки на плечи друга и Леон обернулся к нему, посмотрев другу в глаза:

— Мы спасем ее, слышишь? Да, мы с тобой только мечом махать умеем, я по крайней мере, ты у нас еще умный и начитанный… но, вместе мы все с тобой сделаем, чтобы ее спасти.

— Благодарю тебя, Готфрид. Я только и делаю, что благодарю тебя. На самом деле я так жду, когда судьба даст мне шанс отплатить тебе за друга, о котором только можно мечтать.

— Пока не проси, нам сейчас хлопот хватает. Не все сразу, сначала Элиссу на ноги поднимем, идет?

— Идет, — Леон слегка улыбнулся, тронутый нескончаемой энергией оптимизма своего друга.

— Мне пора. Чем был занят расскажу позже, когда будет что рассказать.

Леон кивнул, хотя и не понимал, о чем именно говорит Готфрид. Раз Готфрид сказал ждать, значит надо ждать. Вечером следующего дня, случилось то, чего так ждали все, кому не безразлична Элисса — приехал Элориэль. Спустя пару минут в комнату с Элиссой вошел знакомый юноша, по плечам которого струилось серебро волос — Элориэль из клана красного Клена, магистр Белого Клыка и он же, сильвийский шаман. Альв приветствовал Леона и Элеанор по-сильвийски и взглянув на Элиссу, произнес:

— Сожалею, что навестил вас при столь скорбном событии. Я сделаю все, что в моих силах. Не будем терять времени.

Сняв походный плащ, альв подошел к кровати. Леон уступил место шаману. Элориэль прощупал пульс под браслетами, похоже, что замерил, судя по тому, как он долго держал пальцы на запястье девушки. Затем осмотрел зрачки и опросил Леона о событиях, предшествующих такому состоянию Элиссы. Леон рассказал все, что знал, включая и те эпизоды, когда Элисса приходила в себя.

— Элеанор, вы можете оставить нас наедине? — попросил шаман и галантность альва струилась в его голосе так же, как и его волосы струились по плечам и спине. Леон еще никогда не видел настолько спокойного, безмятежного и вежливого собеседника. Его самообладание навевало воспоминание о кае Гуго, наставнике Готфрида и Леона.