Чему быть, того не миновать

Элисса вся покраснела, только на этот раз это было выражение стыда и гнева одновременно. Причем стыда от того, что она вообще испытывает гнев. Альвийка сжала свои маленькие кулачки, ощущая себя беззащитной перед словами сестры, что жалили ее как дикие пчелы.

— Если с тобой так случилось, это не значит, что меня ждет то же самое. Признай уже, что тебе просто не повезло. Очень жаль, что так вышло. Почему ты не можешь поверить в порядочность Леона? Какой он тебе дал повод не доверять ему?

— Ты не знаешь мужчин, а я знаю. Год назад мне раскрыли глаза, а ты постоянно вертишься среди мортов, все смотришь-смотришь, но не видишь. Не видишь, как ненавидят нас их женщины, ревнуя к вечной юности, не видишь, как мужчины желают нас за наш пригожий облик. Если ты думаешь, что я дам какому-то рыцарю вскружить тебе голову и воспользоваться тобой, то ты заблуждаешься.

— Ты все время проводишь тут, ты не знаешь, сколь разными бывают люди! Ты сама заковала себя в цепи предубеждений и злишься на весь мир, жалея себя, вместо того, чтобы простить! Наш отец был рыцарем, человеком — ты без ума от него.

— Он прикасался к тебе? — игнорируя слова Элиссы, спросила Элара.

— Что?!

— Ты еще девственница? Или мне уже нужно заваривать корень диоскореи?

Лицо Элиссы задрожало, а на глазах выступили слезы. Альвийка метнулась прочь с веранды в дом как ошпаренная, оставив Элару наедине с собой. Элара не рассказала сестре о признании Леона, она попросту не верила в них или не хотела верить. Девушка не была настроена против Леона, как могло показаться, но и не доверяла ему. Эларе было очень тяжело, если вообще возможно верить мужчинам, после того как ей говорили те же высокопарные слова и давали те же клятвы, а она принимала их. За ней ухаживали, сочиняя стихи, клялись в вечной любви, покуда не выяснилось, что Элара далеко не первая и даже не последняя в списке претендентов на эту самую вечную любовь. Однако это было не все. Было еще кое-что. Нечто, что Элара пыталась скрыть даже от самой себя, запрятав в самые глубины ее души. Нечто, что пугало ее и сотрясало всю ее жизнь до основания сродни Равийскому бунту несколько лет назад. Элара хотела быть на месте Элиссы, в самом прямом смысле.

Глава VI РЫЦАРЬ И ДЕВУШКА

Леон вернулся домой не чувствуя усталости с дороги. Преисполненный радости, он поспешил рассказать отцу обо всем, что узнал и посмотреть на карту Тенебриса. Та манила его подобно карте сокровищ, вот только Леон знал загодя, что сокровище будет явно не из желанных. Хотя, знание уже само по себе можно было рассматривать как сокровище. Готфрид еще не вернулся, но должен был быть к вечеру уже в городе. Ныне Леон был преисполнен желанием защищать свою вотчину как никогда, ведь помимо родителей, тут жила девушка, пленившая его сердце. Он дважды пересказал отцу все, что узнал от Элориэля. Гидеон был удивлен не меньше сына, тем, что под Линденбургом построен целый город тэрран. То есть конечно каждый житель Линеи знает, что где-то там под землей, подобно искаженному зеркальному отражению наземного мира, тоже существуют свои тракты, свои города, однако, как правило, о них известно. Более того, с ними ведется стабильная торговля. Другое тело обнаружить, что под тобой целый город, ставший постылой могилой с ужасными, уродливыми созданиями, покалеченными магией Нексуса, временем и отчаяньем. Отец и сын развернули карту, расстелив ее на столе и аккуратно прижав уголки книгами. Рядом для сравнения лежала карта Линденбурга.

— Зараза, — сказал лишь Гидеон, сильно сжимая челюсть.

Леон не мог поверить своим глазам — не так он себе все представлял. Глухой ступор цепко сковал мысли юноши, как если бы в голове не осталось смазки, чтобы смазать мыслительный механизм и шестерни, доселе приводящие в движение мыслительный процесс, сейчас грубо сталкивались друг с другом, со скрипом проворачиваясь без былого сладу. Столица лесного княжества была жалким клочком на фоне монументально обширного города, распростершегося по всему княжеству, а вернее под ним. Подобно ужасному кракену, коим моряки пугают в тавернах за кружкой эля, Тенебрис затаился черным, отвратительным силуэтом под землей княжества, раскинув щупальца кварталов, шахт и тоннелей на десятки километров во всех возможных направлениях. Столица княжества на этом фоне воспринималась как незначительный кораблик в зеленом море леса и терялась на фоне черного, похожего на жирную кляксу, силуэта. Тенебрис был огромен и занимал почти всю территорию под княжеством.

— Где расположен выход из «вашего» пирамидалла? — поинтересовался Гидеон.

— Тут, — Леон сверился с двумя картами и показал место на карте Линденбурга.

Все сходилось, на карте Тенебриса в указанном месте был обозначен пирамидалл архитектора. Согласно карте, подобных пирамидаллов по границам Линденбурга имелось с дюжину. Часть из них даже выходила за пределы Линденбурга на восток, находясь на территории Астэра.