Человек-землетрясение

Плетцке и Кауфман дали себя уговорить. Они перепрофилировались и отныне перегоняли машины всех марок из Австрии в Германию. При этом ими был разработан безотказный трюк: они накупили тирольских шляп с перьями и эдельвейсами, соломенных шляп и шапочек с кисточками, приветствовали таможенников тирольскими народными песнями, рассказывали через открытое окошко анекдоты про отпуск и вообще вели себя так, как ведут мужчины, совершившие веселую вылазку без жен.

Кто там будет проверять бумаги?

Плетцке и Кауфман всегда получали зеленую улицу.

В Розенхайме их ожидал специалист по машинам Эдуард Зиммеринг, он оценивал драндулет, отсчитывал наличные в протянутые руки, отгонял машину в перекраску – и дело было сделано.

Так случилось, что сфера их поисков простиралась все дальше и дальше, и «близнецы» добрались до Брегенца, где подыскивали подходящий объект.

– Только не надо этих огромных катафалков, – напутствовал их Эдуард Зиммеринг. – Ходовой средний класс всегда можно сбыть. А шикарные машины только бросаются в глаза. Так что учтите, лучше три «опеля», чем один «мерседес».

Это был дельный совет, и Плетцке с Кауфманом вспомнили о нем, когда ночью увидели перед мотелем на Боденском озере, недалеко от Брегенца, зеленый универсал.

– Вот то, что надо! – воскликнул Плетцке и похлопал по задней двери. – Выпуск шестьдесят седьмого года, в хорошей сохранности.

Кауфман прижался лицом к заднему стеклу:

– У них тут все туристское снаряжение!

– Дополнительный доход. Открывай, Вилли.

Кауфман подыскал в большой связке нужный ключ. Три не подошли, четвертый повернулся.

Их окружала теплая, темная ночь. На берегу Боденского озера волны бились о деревянные мостки, принадлежавшие мотелю, как и пришвартованные к ним две моторные лодки. Звук был усыпляющим, природа мирно дремала. Ночь – как будто специально созданная для влюбленных парочек, но и они уже спали, обессиленные, – было два часа, самый крепкий сон у людей.

– Поторопись! – шипел Кауфман. Он открыл другую дверь, Плетцке сел за руль и вставил ключ в замок зажигания.

– Как там? – спросил он, перед тем как повернуть ключ.

– В отеле все темно. Поехали, Петер!

Он протянул руку назад и постучал костяшками пальцев по длинному ящику. Звук был насыщенный.

– Набит доверху. Надо же, какие идиоты, и весь багаж снаружи оставили…

Двигатель завелся. Пожалуй, слишком громко, в тихой ночи это прозвучало как взрыв. Но Плетцке уже привык к этому. Трудно поверить, как крепко могут спать люди и как нелегко разбудить их запуском двигателя даже собственной машины.

Плетцке медленно вывел универсал со стоянки мотеля, не зажигая огней, – черная тень скользила в черной ночи. И только на набережной он поддал газу и включил фары. Кауфман вытащил из своего портфеля две помятые пляжные шапочки.

– Трюк с Ривьерой, – засмеялся он. – А кроме того, парнишки с таможни в это время предпочитают скорей задрыхнуть…

От Брегенца до немецкой границы не больше пяти километров. Не успел двигатель как следует прогреться, как Плетцке уже пришлось тормозить. Перед ними появилось здание таможни, освещенное высокими светильниками с дуговыми лампами. На австрийской стороне никого не было видно, они проехали, миновали узкую полоску ничьей земли и медленно приблизились к немецкой таможне. Одинокий угрюмый служащий в зеленой форме смотрел на них. Он стоял под козырьком крыши и мечтал о приходе утра и смены.

– Представление номер два, – сказал Плетцке с ухмылкой. Кауфман кивнул, сдвинул потрепанную шапочку на затылок и высунулся из машины.

– Халли-халло! – завопил он. – А вот и мы! Домой к маме! О миа белла Грация, твоя постель была чудесна… господин генерал, честь имею доложить: два супруга возвращаются из Алассио! Никакого шнапса, никакого вина, никаких сигарет, только отлежанные бока. Халли-халло…

Плетцке остановился. С немецкими чиновниками надо всегда быть вежливым, это они любят, это они уважают.

«Близнецы» не ошиблись. Таможенник вяло улыбнулся, махнул рукой в сторону дороги и приложил палец к козырьку.

Путь свободен.

В определенных ситуациях мужчины понимают друг друга с полуслова.

Плетцке нажал на газ и умчался. Готово! Шестьсот марочек за машину, за кемпинговый ящик, может быть, еще сто. А послезавтра снова в Инсбруке. У прилежного рыбака всегда полные сети.

Они без задержки проехали через Линдау, свернули на альпийскую дорогу и позавтракали на рассвете на стоянке для туристов. Огорчало их только одно: слишком длинен путь до Розенхайма, который им предстояло преодолеть.

– Надо искать других перекупщиков, – сказал Кауфман. – Невозможно каждый раз ездить к Эдуарду. Мы должны наладить сеть клиентов вдоль границы. Петер, можно организовать предприятие с филиалами, если мы не будем лениться.