Человек в искусстве экспрессионизма

Потому что Г. Бенн – прежде всего поэт, даже в своей прозе. Говорить же о поэзии Бенна сейчас очень трудно, потому что по-русски этой поэзии пока еще не существует, хотя и есть уже отдельные переводческие удачи (Е. Витковский, О. Татаринова, С. Аверинцев, В. Микушевич и др.). Читатель эссе должен обратить внимание на трактовку таких понятий, как «артистизм» и «чародейство», ибо эти качества, несомненно, отличают многие стихотворения поэта. С точки зрения содержания поэзии Бенна, по-моему, важно при чтении эссе обратить внимание на соотношение пессимистически-нигилистических и оптимистически-гуманистических элементов, иначе говоря, ясно понять, что именно Бенн тотально отрицает и на что же он, в конце концов, надеется (на отдельных сторонах этого соотношения я пытался заострить внимание). Говоря о конфликте «лирического Я» со средой и о неизбежном одиночестве Поэта, Бенн провозглашает Поэта хранителем высших ценностей человеческого духа, «последним остатком от человека, который еще верит в абсолютное, живет в нем» (с. 269). Причем «абсолютное» для Бенна – не головная конструкция, не выдумка, не утопия, но лишь абсолютная нравственная позиция, стремление пронести гуманистический идеал сквозь все «завалы действительности». «Лирик не может позволить себе чего-то не знать, он должен работать до изнеможения, все перепробовать своими руками, он обязан ориентироваться в том, на какой точке сегодня остановился мир, какой час в этот полдень переживает Земля» (с.270). Постоянная и нигде не ослабевающая напряженность между сиюминутным (встающим во всей своей обнаженной конкретике) и вечным, просвечивающим сквозь всю приглядную и неприглядную конкретику идеалом – в этом живой и трепещущий нерв поэзии Бенна, в этом ее возрастающая с годами притягательность.

К сожалению, рассуждения о Бенне получились несколько растянутыми, хотя в рамках всей статьи предполагалось, что сравнение творчества Георга Тракля, крупнейшего австрийского поэта-экспрессиониста, и Готфрида Бенна, крупнейшего немецкого поэта, прозаика и эссеиста, может внести дополнительные штрихи для уяснения сходства и различия австрийского и немецкого экспрессионизма. Но на практике все оказалось не так просто. Тракль (1887–1914) и Бенн (1886–1956) – почти ровесники по рождению, но Тракль прожил 27 лет, рано пристрастился к наркотикам и закончил жизнь самоубийством, Бенн прожил 70 лет, и об этом приходится напоминать, – хотя развитие и раскрытие гениальных способностей поэта нельзя измерять обычными человеческими мерками – слишком много в истории литературы исключений. И всё же…

Учитывая то, что было сказано о Тракле в соответствующем разделе статьи, читая его произведения и литературу о нем, я с прискорбием пришел к выводу, что его самоубийство было неизбежным и неотвратимым. Природа наделила его роковым даром неутолимой чувственности, которую не имеет права осуждать тот, кого этот дар (или проклятье) миновал, но она же наделила его огромным поэтическим талантом, который он употребил на то, чтобы искупить поэтическим словом свои неискупимые грехи.

И чем больше он взрослел, тем больше страдал, – и тем лучше становились стихи… Если бы эта проблема касалась исключительно лишь одного Тракля, то от нее можно было как-то отмахнуться с помощью удобной поговорки («исключение подтверждает правило»), но лично я уже давно понял, что всякое исключение настораживает, и ввел для себя другую поговорку («исключение упраздняет правило»). Чем больше я живу, тем больше обнаруживаю грешников среди крупных (порой гениальных) писателей, чьи грехи отталкивают не только меня… Но эта тема – слишком огромна и почти не поддается разрешению.