Человек с мешком

На секунду мы замерли неподвижно. Затем медленно холодные, выпуклые глаза нападавшего затуманились, затянулись поволокой — и он, ломаясь, повалился на пол. Я мог бы поклясться, что перед тем, в самый последний момент, в его взгляде стало проявляться удивление.

Что ж, вполне понимаю… Я отступил, дождавшись, когда он упадёт, и дал себе волю наконец согнуться пополам, зажмуриться и замычать что есть силы от боли. Не сразу, как известно, пришло мастерство к молодому минёру…

Очухаться меня заставил Брада. Почти криком начав звать меня по имени. Только тогда я распрямился немного. Посмотрел бы я на того, кто получит такие торцевые удары — в почку и печень. Да ещё с хорошей силой.

Но, пожалуй, это я всё-таки зря — себя отпустил. Не самый подходящий момент. Всхлипывая и морщась, я залез в поясной карманчик с лекарствами первой необходимости и выковырил две упаковки. Выдавил по таблетке, потом, подумав, из одной выдавил вторую, сунул в рот и проглотил, давясь. Брада сидел, глядя на меня белыми глазами. Его трясло. Причём так, что шатался стул, к которому он был привязан.

— Развяжите меня, сударь! Скорей! — торопливо взмолился он, видя, что я уже более-менее вменяем. То же самое, наверное, он повторял уже долгое время. Пока я позволял себе загибаться от боли в боках.

Я подошёл, выдернул из чехла нож, полоснул по ремням. Путы упали. Я обернулся, убирая лезвие обратно на голень. Пятеро валялись по всему полу. Как кегли. Вид был — будто вся комната завалена бесчувственными телами. Точно после дикого побоища. Нечто подобное я видел только в «Зоне особого внимания» — когда Волонтир рукопашествовал в избушке лесника. Тела там тоже валялись грудами.

Я обвёл поле битвы взглядом, стараясь сообразить, я ли это всё наворочал. Выходило, что вроде я. Что ж, со стороны смотрелось очень… внушительно. Я бы ещё там постоял, переваривая впечатления, но тут Брада опомнился от шока.

Схватил меня мёртвой хваткой за локоть и почти силой выволок в коридор. Захлопнул дверь, запер, потащил куда-то. Он явно пребывал не в себе. Впрочем, я бы на его месте — тоже.

— Брада, что случилось? — Я попробовал приостановиться. Но это оказалось не так-то просто. — Куда вы мчитесь?

Он взглянул на меня всё ещё с ужасом. Но вполне осмысленно, вопреки моим подозрениям.

— Надо позвать стражу! — сообщил он. — И сказать людям. Хозяину «Петуха»…

— Что сообщить? Зачем стражу? — Дурацкий вопрос, я и сам это понимал. Не приятели же по академии заглянули к бакалавру пошутить, это ясно. Но надо же мне было узнать, в чём дело! Это Браде всё, может быть, ясно. А я-то в этих краях новичок. — Кто это были? И что они хотели?

Брада встал как вкопанный и уставился на меня. Я, изумлённый его остановкой, — на него. Он приоткрыл рот, продолжая глядеть во все глаза. Вид у него был встрёпанный. Одежда помята, лицо всё ещё носило следы испуга. На скуле отчётливо проступал полновесный синяк. Судя по всему, с ним действительно не шутили. Или шутили не очень.

Он всё стоял и смотрел на меня, будто вдруг превратился в статую или не знал, куда бежать.

— Да что случилось? — не выдержал я. — Что вы так на меня уставились? Привидение, что ли, увидели? Вы же хотели стражу звать.

Брада сглотнул. Передохнул шумно. Потом слегка расслабился и даже встал более прямо. Только взгляд от меня по-прежнему не отрывал. Понять он, что ли, что-то пытался? В моей ауре? Так сам же говорил, что ничего в ней не видит.

— Они вас хотели найти, — проговорил он голосом самого что ни на есть зловещего смысла. Мрачнее, пожалуй, не бывает.

— Кто? — Я в долгу не остался и тоже упёрся в него взглядом. — Эти? — Он, признаться, меня озадачил. Залибовы преследования я как-то ещё понять мог. Но это… Эти-то кто? — Зачем я им был нужен? — спросил я, уже понимая, что ни за чем хорошим. Если бы так, просто подойти и поговорить можно было.

Брада на мой вопрос только посмотрел ошарашенно. Я подождал, но он не сказал больше ничего. Тогда я сам заговорил:

— Вы стражу звать думаете или нет?

— Гар, — заявил Брада, — я в этом городе приезжий. Человек маленький. Без связей, без… без покровителя. Мне не хочется ввязываться в дрянную историю.

— Да? — спросил я только. Я обалдел. Кто кого за кого принимает, интересно? Такими словами изъясняются, насколько я помню, только в гангстерских фильмах. Или в полицейских. Где свидетелей положено убирать. Согласно законам жанра. Чтобы хоть что-то сказать, я спросил: — А чего же вы тогда вначале бежали за стражей как ошпаренный?

Несчастный Брада моргнул. Мучительно попереживал. Облизал даже губы. Потом, вздохнув, признался:

— С перепугу, — проговорил он вполне серьёзно. — Просидел с ними с самого утра, связанный…

Его передёрнуло. Я посмотрел на него Повнимательней. Что-то он уж очень нервничает. Но не как человек, замешанный во что-то. Скорее просто как донельзя напуганный.

Мимо нас по коридору прошёл какой-то постоялец. Удивлённо покосившись на двоих ненормальных, стоявших нос к носу. Брада его, похоже, и не заметил. Зато нервно оглянулся через плечо назад, в сторону своей оставленной комнаты.