Человек, с которым я сплю

— Работаю. Выполняю приказ его величества Пауля.

— Пауль ведь умер, — напомнила Вера, и Дерек ошеломленно понял, что так оно и есть. — Убит собственным сыном. Впрочем, и сыновья его тоже умерли. Все кончено.

— А мы живы, — негромко откликнулся Дерек. — Вера, как ты сюда попала?

Вера посмотрела ему в лицо, и на ее губах появилась смущенная, какая-то детская улыбка. Как у Аурики — имя выплыло из памяти, но Дерек сейчас не знал, кто такая эта Аурика.

— Ничего особенного, просто вошла через черный ход, — ответила Вера. Подойдя к Дереку вплотную, она дотронулась до его щеки кончиками пальцев, и это невесомое прикосновение было как удар — резкий, выбивающий дух. Дерек сжал узкое девичье запястье, и оно никуда не исчезло, Вера была живым человеком, Вера была рядом.

— Ты вернулась, да? — спросил он, смутно подозревая, что у него сейчас до невозможности дурацкий вид. Вера улыбнулась и посмотрела на него так, что Дерек поверил: она снова рядом, она с ним, все хорошо.

— Да, — просто ответила она. — Я вернулась.

Все было, как раньше. Губы Веры были мягкими и теплыми, и поцелуй был живым, настоящим и искренним. Дерек сжал Веру в объятиях, еще успел удивиться тому, что она оказалась такой напряженной, почти окаменевшей, а потом над головой загрохотал гром, и лицо обожгло.

Дерек, которого вытряхнуло в реальность, не сразу понял, что происходит, кто эта девушка в его руках, и почему она зажмурилась, словно в ожидании удара. Потом он окончательно пришел в себя, узнал Аурику, понял, что она только что закатила ему пощечину, и растерянно спросил:

— Что случилось?

Девушка шмыгнула носом, и из-под острых черных ресниц выкатилась слеза. Пробежала по щеке, сорвалась на кружево сорочки.

— Отпустите меня, — прошептала Аурика.

Дерек выпустил ее, сел на кровати. Да, выражение «сгорать со стыда» было не простой метафорой.

— Что я сделал? — спросил он. Аурика смахнула слезу и села к нему спиной.

— Вы меня поцеловали, — ответила она. — Ну, то есть сперва вскрикнули, я потрясла вас за плечо, а вы… в общем, поцеловали меня.

Дьявольщина, какая досада… Не могла Вера ему присниться, никак не могла. Она была счастлива с новым мужем, и, по-хорошему, о ней следовало забыть, выкинуть из головы, чтоб не пугать порядочную девушку, которая делает свою работу.

— Мне приснилась жена, — глухо сказал Дерек. Тотчас же поправился: — Бывшая жена. Я, должно быть, подумал, что вы — это она. Простите, Аурика, я виноват перед вами. Я сожалею.

Девушка всхлипнула и промолвила:

— Я знала, что именно к этому все идет.

— Нет, — твердо откликнулся Дерек. — Нет, ничего подобного, — Аурика снова всхлипнула, и он торопливо добавил: — Я не беру женщин ни силой, ни обманом. Пожалуйста, поверьте мне.

Некоторое время девушка молчала, а потом ответила:

— Хорошо, Дерек, я вам верю.

С этими словами Аурика поднялась с кровати и быстрым шагом направилась в сторону кресла. Накинув халат, она подошла к шкафу и вооружилась тростью Дерека, затем угрюмо села, скрестила руки на груди и заявила:

— Буду нести вахту здесь. Если что — толкну.

И Аурика продемонстрировала трость в знак серьезности своих намерений.

— Бога ради, — Дерек пожал плечами, опустился обратно на кровать и произнес: — Я надеюсь, вы все-таки простите меня. Этого больше не повторится.

Аурика одарила его таким взглядом, что впору было сгореть, но ответила только:

— Доброй ночи.

Парадная зимняя форма инквизиции очень красива: алый плащ с меховым воротником, черный мундир с золотыми застежками-разговорами — а если вдобавок все это надето на статного мужчину, то пишите пропало, пришла погибель для барышень. Неудивительно, что дюжина крепких ребят в красном, пришедшая к отделению полиции, произвела в городе фурор. Дамы и девицы строили глазки, отчаянно кокетничали и, отринув ложную скромность, зазывали в гости на глинтвейн и «кое-что погорячее». Артефакторы в простеньких пальтишках не пользовались таким успехом, угрюмо тащили свои рюкзаки и ящики и, судя по их печальным лицам, особенно остро чувствовали неравенство с коллегами.

Командиром особого отряда был Маркус Хелленберт, и Дерек, увидев его высоченную фигуру, лихо сдвинутую набок шапку и дерзко подкрученные усы, мысленно пообещал, что сегодня же отправится в собор и поставит пудовую свечку святой Марфе, покровительнице неудачников. Сам Хелленберт! Лихой, наглый и бесстрашный, не боявшийся ни Бога, ни Дьявола, готовый на любую авантюру — лучшего выбора и представить было нельзя.

— Спасибо, тетушка Аврения, — произнес Дерек с таким глубоким чувством, что Гресян, который таращился из окна на пришедшую подмогу, посмотрел на шефа с искренним изумлением: должно быть, не ожидал от начальства настолько пылких эмоций.

— Дружище! — заорал Маркус, как только инквизиторы вошли в здание полиции, и он увидел Дерека. — Тобби, мать твою за ногу!

В следующий миг Дерек перестал дышать: его оторвали от пола и заключили в такие крепкие объятия, что еще немного — и надо было бы звать медикуса и лечить трещины в ребрах. Но Маркус знал меру, приятеля не покалечил и, поставив обратно, сообщил: