Человек против мифов

Однако за неравномерностью исторического развития, сохраняющего на новом этапе остатки старого, легко проглядеть действительные завоевания истории. Вторая мировая война уничтожила одну из ужасных форм тирании – фашизм стран "оси". Она также освободила ряд стран от власти иностранного капитала. Соответственно следует сделать вывод, что мы несколько приблизились к воплощению нашего триединого идеала. Прогресс осуществлялся трудным путем, но тем не менее это был прогресс. Мне кажется, мы забудем свой долг перед будущим, если будем думать, что наши страдания не принесут никакой пользы нашим детям.

Надежда так же вечна, как и история, которая, разумеется, и является ее источником. Но ее не следует искать там, где господствуют интриги королей и императоров, прелатов и лордов, монополистов. Ибо все они занимаются тем, что часть своего времени тратят на демонстрацию своей социальной никчемности, а часть – на то, чтобы хоть как-то оставить след в истории. Если они и совершали какой-то вклад в человеческий прогресс, это был невольный побочный продукт их борьбы за собственное благополучие.

Напротив, надежда жива в сознании угнетенных классов и народов и выдвигаемых ими вождей. Подобно тому как в недавнем прошлом будущее оказалось не за нацистами, но за народами, которые они поработили или надеялись поработить, так и теперь будущее принадлежит не тем, кто лелеет имперские амбиции, а тем, на плечах которых империи создаются. Завоевав свободу себе, они сделают свободным мир. Возвысившись до равенства и братства, они приведут нас всех к единству.

И теперь мы можем понять, какую величайшую ложь порождает убеждение, что некоторые народы "неполноценны по своей природе". Это убеждение делает нас неспособными учиться у них, ибо мы считаем, что у них нечему учиться. Существует опасность того, что, пока эти народы борются за свободу, равенство и братство, мы будем все больше и больше впадать в апатию относительно этих идеалов. Пока их опыт борьбы приближает к истине, мы будем все глубже и глубже погружаться в свои иллюзии. А из всех иллюзий величайшая и опаснейшая – отчаяние.

В XVII в. арауканы, южноамериканское племя индейцев, теперь почти забытое, с величайшей отвагой сражались против испанских оккупантов. Захватив одного из предводителей индейцев, испанцы отрубили ему обе руки, чтобы сделать его неспособным к дальнейшей борьбе. Вернувшись домой, индеец объяснил своему народу, что испанцы поступили так с ним из страха, ибо страх (как он выразился) "порождает жестокость, спутницу малодушия".

"Так вдохновлял он их на борьбу за жизнь, за свои тела, за свободу и учил, что лучше почетно умереть сражаясь, чем жить в рабстве в качестве отбросов общества. Он не оставил своего поста предводителя отряда; зажав обеими култышками пучки стрел, приходил на помощь каждому, кто в битве израсходовал все свои стрелы, и, появляясь то там, то здесь, воодушевлял и ободрял своих соотечественников, находя нужные слова; говорили, и этому охотно верим, что, не выпустив ни одной стрелы, он принес своими словами и своим присутствием больше пользы, чем целый отряд, сражающийся до последних сил"[112].

Нетрудно представить себе, что, если бы подобный героизм имел место в XX столетии, наши расистские мудрецы охарактеризовали бы его как проявление неизлечимого бунтарства неполноценных народов. Но такое проявление героизма может многому научить.

"Страх порождает жестокость, спутницу малодушия" – вот в чем разгадка фашистского варварства, и этим же объясняются чудовищные преступления, до сих пор совершаемые в мире. Жестокость – зараза, распространяемая умирающими тираниями (большими и малыми), которые силятся увлечь за собой все в небытие. Порождающий ее страх потерять власть и сопутствующее ему малодушие объясняются трусостью перед лицом более справедливого мира. Люди, пытающиеся жестокостью удержать старые порядки, – это те, кого страшит новое.

Но если нам и надо чего-то бояться, то скорее старых порядков, старой нетерпимости и преступности, старых мифов, когда-то застлавших наши глаза. Мы без колебаний и даже без сожалений отдаемся будущему, ибо видим в нем осуществление наших желаний. Если современных земных властителей можно склонить к миру и братству, то мы сделаем для этого все возможное. Но если они и впредь будут одаривать нас только слезами, то мы, народы мира, должны взять мир и перестроить его по нашей мечте. В любом случае мы окажемся гораздо ближе, чем раньше, к тем условиям обеспеченного существования, когда, взяв под общий контроль всю судьбу нашего общества, мы высвободим таланты и энергию, отбросим воздвигаемые неравенством и привилегиями барьеры и проявим, наконец, друг к другу действенное и нерушимое братство.

А пока борьба обостряется, зло не хочет сдавать своих позиций, а добро еще не повсюду торжествует, соберем все силы, какие у нас есть, всю веру и всю доблесть, чтобы наши малые победы увенчались триумфом и мир чаяний стал миром реальности.