Часы, идущие назад

Они медленно брели по Горьевску. Катя наблюдала любопытное явление: вечерний час пик в провинциальном городке. Главная улица оживилась – народ после работы заходил в продуктовые магазины, в булочную. Покупали от безденежья всего понемногу, словно мыши, не делающие запасов. Из бесчисленных аптек (кроме них и магазинов «Цветы», особо ничем и не торговали) выползали пенсионеры. Заметно прибавилось машин на проезжей части. Они со свистом рассекали по городу.

Капитан Первоцветов вел их к «Горьевским далям» за вожделенным харчо для Гущина. Они свернули с главной улицы на Фабричную. А затем случилось вот что.

Этот звук.

Катя впоследствии много раз пыталась восстановить его в памяти и описать как можно точнее – не удар, не скрежет металла (это все раздалось после, через несколько секунд). А этот звук скорее напоминал какой-то утробный, глубинный механический стон. Будто старый ржавый корабль-призрак, севший на мель у побережья, гудел, как пустая бочка, под ударами волн.

А потом послышались глухой удар и звон битого стекла. Машина, стоявшая первой на светофоре узкой улицы, тронулась и сразу с визгом затормозила. А ей в багажник с размаху врезалась другая. Третья тоже ткнулась в них бампером.

Ее шофер гневно заорал. Но водитель первой машины выскочил из салона точно ошпаренный и застыл на месте, вперившись взглядом куда-то вперед. Водитель второй машины тоже выскочил наружу и тоже мгновенно впал в ступор.

Кто-то удивленно закричал позади Кати. Она увидела, как полный мужчина в болоньевой куртке и кепке, вышедший из супермаркета с сумками, уронил их на тротуар и кричал жене: «Смотри, смотри!» – и указывал куда-то в конец улицы.

А улица эта шла под уклон, и сквозь нее, словно сквозь горное ущелье, отлично были видны корпуса фабрики и башня с часами.

И с башней творилось нечто невероятное.

Снова этот звук – механический стон, гулкий, протяжный, скрипучий.

Мертвые стрелки на циферблате, остановившиеся бог знает когда, медленно… очень медленно стронулись с места. Поползли синхронно назад, дрожа и дергаясь, словно их тянула невидимая глазу сила.

И вдруг – словно с цепи что-то сорвалось.

Стрелки бешено дернулись и резко описали круг по циферблату – назад.

И еще один раз.

Полный круг назад – резко и быстро, падая вниз под силой собственной тяжести и снова вползая, точно на гору, к отметке двенадцать. И снова вниз.

Катя от неожиданности застыла на месте, как и водители машин.

Она увидела вытянутое лицо полковника Гущина, его отвисшую челюсть.

Анфиса… Она всплеснула руками и… бросилась вперед по улице – туда, к башне с часами.

Капитан Первоцветов что-то предостерегающе крикнул. Катя не разобрала. Это был порыв – она ринулась вслед за Анфисой.

Они налетали на прохожих, остановившихся посреди улицы, за их спиной тормозили машины. Народ высыпал горохом из крохотных лавочек. Кто-то из прохожих уже обогнал их – все устремлялись туда, к башне.

Катя ощутила, что ей не хватает воздуха. В боку закололо. Она порой бегала по утрам в парке в Нескучном саду рядом с домом, но то ни в какое сравнение не шло с этим безумным спринтом, в котором она никак не могла угнаться за полной Анфисой.

Стрелки часов остановились, но звук не смолкал – механическое гудение, словно башня с часами вибрировала от натуги. Или то пытались подать голос старые колокола, но у них не получалось пробить время?

Скрип тормозов сзади. Катя в этот миг нагнала Анфису – тоже красную, задыхающуюся, но как пуля летящую вперед, отталкивающую с дороги зевак.

Вой полицейской сирены оглушил.

И еще завыла полицейская сирена – на этот раз в отдалении.

– В машину! Быстро!

Капитан Первоцветов остановил рядом с ними патрульный «Форд». Он был за рулем, Гущин сидел рядом.

Катя поняла: в общем хаосе, когда они с Анфисой побежали к фабрике, до которой все же было далеко, капитан не растерялся – он повернул назад, к отделу полиции, и взял патрульную машину.

Катя буквально на лету поймала ошалевшую от бега Анфису. Затолкала ее на заднее сиденье, села сама.

Через пять минут они уже остановились перед башней. Первоцветов высунулся в окно – стрелки снова замерли почти в том же положении, что и раньше. И механический гул стихал. Но сзади, со стороны города, накатывала волна шума: к башне устремился народ – пешком, на автомобилях, велосипедах. Выла полицейская сирена – это ехало подкрепление из ОВД.

Первоцветов нажал на газ, обогнул башню, они промчались вдоль фабричного корпуса.

И в этот миг Катя уразумела одну вещь: они видели все так отчетливо – и вращающиеся стрелки, и циферблат в сумерках, что уже сгустились как морок, именно потому, что в этот момент башня с часами была ярко освещена. Те самые прожекторы подстветки на открытой площадке под шпилем…

Весь свет был сконцентрирован наверху. А здесь, у корпусов, было темно и пустынно. Ни машин, ни людей.

Первоцветов остановился у фабричного корпуса. Катя вспомнила, как они пришли сюда в прошлый раз. На башню можно попасть лишь через это здание.