Часть первая. Тропы Тьмы (СИ)

-- Это схоластика, а не философия, -- отмахнулся Керн. -- А основной вопрос, который должен задавать и задаёт себе всякий думающий человек -- это такой простой вопрос: зачем? Зачем такая-то и такая-то вещь, какую пользу или вред она приносит? Зачем делать то-то и то-то, что за выгоду или что за проблемы это потом принесёт? Если человек не задаёт себе постоянно этого вопроса -- "Зачем?", -- он быстро становится человечком. Винтиком он становится. Потому что необходимый ответ на этот вопрос находят за него другие люди. А я винтиком быть не желаю ни при каких обстоятельствах.

-- Ну, -- сказал Мухтаров, -- винтики ведь тоже нужны. Без винтиков не соберёшь ничего, правильно?

-- Не соберёшь, -- подтвердил Керн. -- Поэтому винтики миллионами делают на скобяных фабриках. Или на каких-то там ещё. А человека вырастить -- это не винтик склепать, здесь терпение нужно, понимание. Человека ведь не только мать растит, его, по большому счёту, всё человечество растит, вкладывается в это лет пятнадцать как минимум. Дороговат материал для винтиков получается, а? Дешевле уж было бы клепать эти винтики из чистого технеция... или астата.

-- Что-то тебя совсем на философию потянуло, -- равнодушно проговорил Мухтаров. -- Может, ты и правда скрытый интеллигент.

-- Сделай мне одолжение, -- попросил Керн, -- вали отсюда, пока мы не поссорились окончательно.

Мухтаров помолчал немного и нашёл единственный достойный выход.

-- Извини, -- сказал он, -- я думаю, что влез в дела, в которых ни бельмеса не понимаю. Наверное, я был здорово неправ.

-- Здорово неправ, -- кивнул военинструктор.

-- Я постараюсь не вылезать без повода со своим мнением, -- пообещал Алибек.

-- Постарайся, -- согласился Керн.

-- Пошли леща есть. Остыл уже лещ.

-- Пошли.

Аккуратно доев костлявую, жирную рыбину, начальник колонии взялся за дела вплотную. Он составил список профессий и знаний, первично необходимых для выживания коммуны; не тем способом, так другим, но список этот предстояло заполнить. Девять востребованных специальностей, помимо очевидно необходимых медработников, включали в себя слесарей, электриков, агрономов, химиков... Список вакансий Керн распечатал на стилопринтере и вывесил у дверей, как на настоящем предприятии.

Первым пришёл химик.

--Я химик, -- сказал он. -- А зачем вам химик?

Керн принялся загибать пальцы на здоровой руке.

--Анализ почвы. Проверка чистоты воды. Фильтрационная система -- её надо отладить. Удобрения. Пиротехника. Вот вам пять базовых задач.

--А лабораторию с оборудованием дадите? -- поинтересовался химик. Это был длинный, лысеющий дядька с огромными потными руками.

Военинструктор сочувственно улыбнулся.

--Дорогой мой человек, мне нужен химик, а не паразит на всём готовеньком...

Химик хихикнул.

--А в чём я вам удобрения сварю? А пиротехнику?

--А вы придумайте, -- сказал Керн.

И химик ушёл думать. Он был отнюдь не дурак.

Затем пожаловали плотники. Эти помялись недолго, и спросили прямо от дверей, чем и когда их будут кормить, если они будут сотрудничать с администрацией.

--А вот чем администрацию кормят, тем и вас будут, -- ответил на это Керн. -- Разносолы Кристаллов с собой уволок. Чтобы Наталья Крестьянка в дороге не похудела, случаем. Так что теперь как потопаешь, так и полопаешь, и нас всех это теперь касается в равной степени!

--А инициативу зажимать не будете? -- спросили плотники.

--Куркульскую, бандитскую и собственническую инициативу зажимать буду обязательно, -- пообещал Керн. -- В остальном препятствий к проявлению инициативы не вижу. Предлагаю вам начать трудовую деятельность с изготовления нормальных топчанов по числу жителей коммуны, да с запасом. Надоели, знаете ли, шконки! Да, и ещё: снимите-ка с ворот эту вывеску с горящей кузней, а то со стороны на Маутхаузен сильно похоже.

--Как же оно будет, без шконок-то? -- недоумевали мужики. Шконка уже успела стать для них мерилом относительного положения в обществе.

Керн успокоил их, сказав, что в городе прекрасно обходятся без шконок, и здесь тоже как-нибудь обойдутся. Плотники ушли работать, и уже через несколько минут от ворот донеслось деловитое тюканье.

Украдкой, бочком, зашёл к Керну и человек в рваной оранжевой одежде, живший под шконками в блоке у духовенства. Это был довольно молодой буддийский лама, имевший смежную мирскую профессию электрика по высоковольтному оборудованию.

--Жить нормально дайте, -- изложил он свои условия трудового соглашения. Керн перевёл его в комнату, где ранее жил Лантанов, и уже через час в коммуне начал кое-как налаживаться свет. Новый руководитель искренне пожалел на минуту, что под шконками не нашлось заодно и пары водопроводчиков, но приходилось довольствоваться тем, что есть.

Ближе к вечеру засуетились и деловитые мужички, почуявшие, что пришло их время. На Керна обрушился поток предложений: достать, выменять, распродать то и сё, причём предлагающие не скрывали, что рассчитывают получить на этих сделках некую личную комиссию. Большую часть этих предложений пришлось завернуть с порога, как отдающие неприкрытым бандитизмом и воровством.