Часть 2. Ленинская версия СССР 1.0

В тоже время вспоминаем, что целью Октябрьского вооруженного переворота по плану генералов Генерального штаба России было выполнение программы генерала Маниковского, которая включала в себя четыре основных пункта, но нас интересует первый -

1. Немедленное заключение сепаратного мира с немцами …..

…..

А также обещание заключить справедливый демократический мир стало одним из главных факторов победы большевиков в октябре. Отсюда «Декрет о мире», призвавший все народы и правительства воюющих стран начать переговоры о заключении мира «без аннексий и контрибуций», стал первым актом советской внешней политики.

Любая война это снижение ресурсной устойчивости страны-участницы, и Россия исключением не стала. Первая мировая принесла России колоссальные материальные и людские потери. Советской власти нужно было строить «новый мир», разрешая, одну за другой, сплошные проблемы, и война на рубежах Родины была совсем некстати. Поэтому сразу после победы Октябрьской революции первостепеннейшей задачей Советской власти стал поиск путей выхода из войны.

На мир «без аннексий и контрибуций», реакция воюющих стран была неоднозначной. Союзники России по Антанте, в предчувствии близкой победы, отмалчивались. Германия, и в особенности Австро-Венгрия, неимоверно жаждали мира, их ресурсы быстро истощались, и они откликнулась на предложения Советов и даже согласилась вести переговоры на советских условиях. Для них, для проигрывающей стороны, было бы выгодно закончить войну вничью.

В Германии к началу 1918 года дела были совсем плохи, ведь ей приходилось воевать на два фронта, и до революции как в России ей было совсем недалеко. Из Германии и Австро-Венгрии потоком шли сообщения об антивоенных протестах, в Вене и Берлине сотни тысяч людей выходили на улицы, требуя еды.

Ленин в своих тезисах от 21 января 1918 года писал: «Массовые стачки в Австрии и в Германии, затем образование Советов рабочих депутатов в Берлине и в Вене, наконец, начало 18-20 января вооруженных столкновений и уличных столкновений в Берлине, все это заставляет признать, как факт, что революция в Германии началась».

Так что ни Россия, ни Германия не хотели воевать друг с другом. Возникшая острая необходимость в перемирии была удовлетворена в декабре 1917 года в городе Брест-Литовске.

2 декабря Германия и Россия заключили перемирие на 28 дней.

Вскоре в Брест-Литовске, штаб-квартире командования германского восточного фронта, открылись мирные переговоры. Советскую делегацию, подписывать мир с Германией, Турцией, Болгарией и Австро-Венгрией, возглавил бывший меньшевик-интернационалист Иоффе, которого 18 декабря сменил нарком иностранных дел Троцкий, тоже бывший меньшевик-интернационалист. Военными экспертами при нём были генерал Самойло и адмирал Альтфатер.

Что интересно, сохранились ленты телеграфа спецсвязи, и из них видно, что на многие вопросы Троцкого Ленин отвечает: «нужно посоветоваться со Сталиным», и есть версия, что Сталин находился на связи с генералами Генштаба России.

Но Троцкий не был бы Троцким, он не только вёл конкретные переговоры, но и использовал конференцию для произнесения «зажигательных» речей, которые должны были стимулировать революционное движение в Европе. Эта тактика получила одобрение Ленина.

Однако Германия с союзниками, убедившись, что Антанта не присоединится к переговорам о заключении мира, потребовала, под предлогом «права нации на самоопределение» признать германскую оккупацию Польши, Литвы, части Эстонии, Латвии. Требование Германии отдать ей территории в 150 000 кв. км (Польша, часть Прибалтики и Белоруссии)вызвали разногласия в советском правительстве.

Перед Советской властью встала дилемма: продолжать войну (и тем самым расписаться в неспособности обеспечить на деле обещания, данные народным массам в «Декрете о мире») или заключить сепаратный, похабный «аннексионистский» мир. В этих условиях, естественно, что и в руководстве РСДРП (б) возникли серьезные разногласия. Ленин заявил о необходимости принять немецкие условия. Он объяснял это физической невозможностью продолжать войну и стремлением любой ценой спасти завоевания революции.

Особую позицию занял Троцкий, который предложил войну прекратить, так как страна действительно не располагала для нее ресурсами, но и мир не заключать, так как он позорен. Германские же войска, полагал Троцкий, не станут наступать из-за погодных условий и необходимости всеми своими оставшимися силами сдерживать натиск Антанты, ведь Германия фактически находилась на грани поражения. Рассчитывал он и на поддержку германского пролетариата, который, мол, не позволит империалистам задушить революционную Россию, поскольку ведь революция в самой Германии, по словам Ленина, уже произошла.