Чаша небес

На ней было облегающее стройную фигурку, подвернутое у шеи, перехваченное парой янтарных браслетов у запястий платье, явно не предназначенное для полета к самой Глории. С правого бока поляризованная ткань открывала взгляду обнаженное тело – кожа Бет была цвета шардоне. Тон синтешелка можно было регулировать по желанию владелицы, и Клифф подумал, что она наверняка подстроила его к браслетам. Оставалось надеяться, что всю эту красоту видит он один. Впрочем, оглянувшись, он заподозрил, что окружающие попросту старательно отводят взгляды. Собственно, на вечеринке всякому нашлось бы что проигнорировать напоказ: подтяжечные бюстье, перья, маски, ожерелья, блестки – на женщинах; гульфики, едва сходящиеся на груди рубахи, высокие шляпы, придававшие сходство с хищной птицей, – на мужчинах.

– Кажись, тут сегодня вечерком выброс феромонов, – сухо заметила Бет.

Это было не в его стиле.

– Бравадой тут пахнет, скажу я тебе.

И он без лишних слов заключил ее в объятия. Они поцеловались. Он рано усвоил, что таков наилучший способ предотвратить назревающую ссору, особенно если в голову не приходит ничего поумнее. Зеленые глаза Бет сверкнули. Все продолжали притворяться, будто ничего не замечают.

А и пусть. В конце концов, он мало кого из этих зрителей еще увидит.

Кстати, сходную мысль вынесли на растяжку поперек подвесного потолка комнаты. Авторство ее принадлежало техникам, много лет трудившимся совместно с будущим экипажем над постройкой и наладкой «Искательницы солнц».

Надеемся, вы так же счастливы оставить нам этот мир, как мы – снарядить вас в поездочку с ветерком

Терри и Фред перехватили парочку по дороге к бару и со смехом указали на это изречение.

– Прикольно, – заметил Терри. – Мы сегодня улетаем на Глорию, а завтра эти ребятки возвращаются ишачить на стапелях следующего ионоточника. Но такое впечатление, что они радуются даже больше нашего!

– Ага, – подтвердил Фред. – И правда, странно. Они так же счастливы дать нам пинка под зад, как и мы сами – свалить.

– Мы все тут немного психи, – сказал Терри. – Так говорят санитары, я им верю. С чего бы психам не порадоваться, что их отпускают обживать дивный новый мир?

– Вместо того чтобы восстанавливать старый, досуха выжатый? – уточнил Клифф. Странно было встревать сейчас с такой репликой, но удержаться он не смог.

Бет пожала плечами.

– Либо мы меняем климат, либо он меняет нас.

– Хорошенькие дела! – сказал Терри. – Вы же помните, что это предыдущие поколения ретерраформировали Землю. А нам достанется целая новая планета.

Мимо проползла тележка: в создаваемой слабым вращением гравитации плавающие подносы использовать не получалось. Вокруг тележки, нагруженной экзотическими фруктами, тут же сгрудились те, кому еще веками не суждено будет попробовать ничего подобного. Фред, а следом Терри бесцеремонно ввинтились в толпу, стремясь урвать и себе кусочек.

– Милый, – ласково позвала Бет, – отойдем?

Клифф посмотрел поверх голов толпы. Какой-то земной бюрократ с трудом удерживал рвущуюся с поводка собаку, формами напоминавшую утыканный шерстью тортик. Собака норовила заглотать чью-то блевотину. Трое спутников бюрократа ржали, глядя на это зрелище. Большинство участников вечеринки, сколь мог Клифф судить, отрывались куда мощней его самого.

Плевать.

Уж почти наверняка их он видит в последний раз – техников, сооружавших «Искательницу солнц», бесчисленных бюрократов, делавших вид, что причастны к проекту чем-то дельным, психологов, инженеров, испытателей, дублеров, которым не повезет открыть глаза под светом чужого солнца. Он скорчил гримасу и переждал это неприятное мгновение. Оно прошло. Все такие моменты проходят. По крайней мере большинство.

– Сердце мое полно, а стакан пуст.

Она сочувственно кивнула.

– На «Искательнице» будет не до пирушек.

– Ну да, в полете… капитан Редвинг нас по головке не погладит.

– Он не из таких. Он нас скорее через ускоритель вышвырнет.

Глаза ее смеялись. Ну же, говорили они, празднуй, пока можешь. Глядя в них, он чувствовал, как отступают сомнения, страх и… эмоции, которым вовсе не было имен.

Хорошо, пусть так.

Они стояли, сплетя руки на запястьях друг друга, и смотрели, как медленно, в молчаливом величии вертится Земля. На краю поля зрения проплывала «Искательница солнц», подобная худощавой голодной акуле.