Час испытания

— Продумаем следующий шаг, болван, — сердито буркнул Мирон, глядя на багровеющего от гнева толстяка.

Фрида взяла купца за локоть, шёпотом советуя ему успокоиться. Незачем чинить распри между собой, когда общий враг так силён.

— Итак, своего человека мы внедрили, — покосился на купца Мирон. — Я думаю, нужно, чтоб ты подобрался к Пастырю и убил его. Без главаря они никто.

— Но я в жизни никого не убивал! — пробормотал Максимиллиан. — У меня не получится! Я даже драться толком не умею!

— Гвидо какой-нибудь яд составит, и драться тебе не придётся, — успокоил его Мирон.

— Я мог бы попробовать, но не ручаюсь за его действие, — сложил руки на груди аптекарь. — Да и наверняка кто-нибудь пробует пищу этого Пастыря. Не думаю, что это лучшая идея.

Купец благодарно посмотрел на Бергтера.

— Ну и что ты предлагаешь? — рыкнул Мирон, нервно барабаня пальцами по столешнице.

Аптекарь лишь пожал плечами в ответ.

— Вот видишь! Ты не знаешь, что дальше делать! А я знаю! Нужно убивать! — разозлился Мирон. — И чем больше мы убьём этих гадов, тем легче будет для города! И первым делом нужно убить их вожака, без него они и шагу не смогут ступить!

— Смогут, — обронил толстяк. — Не зря же он себе девятерых приближённых выбрал. Они хоть и подонки все, но не глупцы. Найти убийц и отомстить за Пастыря точно попытаются.

Мирон сердито прошёлся по подвалу, измеряя шагами его длину.

— Если хочешь прогнать захватчиков, то тебе наверняка придётся убивать, Максимиллиан, — немного успокоился он. — Сами они не уйдут, а надеяться на кого-то уже бесполезно.

— Нам нечем убивать. Нужно вооружиться не хуже, чем эти чернорясники, — задумчиво произнесла Фрида. — Пока у них есть мечи и копья, а у нас только камни и дубинки, то ничего хорошего не получится. Я понимаю, что рано об этом думать, но готовиться уже пора.

— Да где ж нам его взять, — горько усмехнулся Мирон. — Все кузнецы у них под колпаком. Да и покупать оружие нам не на что.

— Есть у меня кое-какая идея, где можно оружие найти, — пробормотал Максимиллиан, словно что-то вспоминая. — Вооружиться это дело хорошее, конечно.

В голове чёрной змеёй сидела постыдная мысль о том, что ещё пару месяцев назад он вооружал тех, с кем сейчас борется.

Глава 9

В душе бушевали чувства. Ненависть. Гнев. Ярость. Страстно хотелось вернуться и зарубить подонка. Но Йона настойчиво заставляла идти вперёд. Именно она первой заметила изменившееся лицо Гарольда и не дала свершиться праведной мести. Девушка буквально вцепилась в своего мужа и вытащила его на улицу прежде, чем он бросился на врага, которого так давно искал.

Ровио всё это время молчал, из-за страха, что случится именно такая вспышка ярости. И трусливый дезертир открылся только при расставании. Гарольд остро сожалел, что не утопил его в болоте, и не дал айвару насадить его на копьё. Надо было оставить его умирать в лесу. Хотя нет, сначала надо бы выпытать сведения об остальных дезертирах. Тех, кто когда-то лишил их родного дома. Какая ирония, трижды спасти жизнь тому, кого поклялся найти и убить.

Йона вела следопыта за руку, не давая ему вернуться в деревню. Тому оставалось только надеяться, что Ровио не побоится найти их в Мариграде. Хоть и надежда на это была совсем призрачной.

Под ногами хрустел свежевыпавший снег, а изо рта вырывались облачка пара. Зима подступала всё ближе. Птицы улетели на юг, а деревья сбросили остатки листвы, превратившись в искорёженные голые палки. Всё это отнюдь не добавляло веселья.

Дорога, по которой они шли, оказалась скорее широкой полузаросшей тропинкой. Одна телега по такой ещё сможет проехать, а вот разойтись с другой уже не получится. Места здесь были безлюдные, дикие, и ночью вполне можно было встретить оголодавшую стаю волков, или ещё кого похуже. Например, росомаху. А если росомаха выберет себе жертву, то станет преследовать её до самого конца.

Путники шли молча, и редкие попытки Йоны поговорить встречались безжалостным равнодушием. Гарольд был озлоблен на весь мир за свою неудачу. Мысли его постоянно возвращались к событиям прошлого, и он корил себя, что не смог узнать Ровио в лицо. Хотя, если бы он его узнал, то всё сложилось бы по-другому. Гарольд по-прежнему сидел бы в яме, покорно ожидая смерти за то, чего не совершал.

Погружённый в раздумья, он даже не заметил, как кусты впереди зашевелились и раздался негромкий свист. На тропинку не торопясь вышли трое коренастых мужичков, грязных и заросших. Что именно лесные братья забыли в такой глуши — непонятно. Путников на такой дороге можно было ждать неделями.

— А ну-ка, кто тут у нас? — поигрывая кистенём и сально улыбаясь, спросил щербатый бандит. — Вы тока гляньте, какая цыпочка! И с ней петушок! Давай-ка ты нам свою бабу отдашь и иди себе дальше спокойно. Пока мы тебя на куриный суп не пустили!

Разбойники переглянулись и заржали.

— Даю вам ровно один шанс извиниться и убежать, — произнёс Гарольд, поглаживая рукоять меча. Йона нервно схватилась за топор.

— Постой, я ж тебя знаю! — заявил один из разбойников, постарше. — Ты же этот, мать его, Харальд! Охотник за головами!