Чароплет

— Вас же пытался уберечь, — осклабился Луро. — Но не-е-е-ет, вам нужно весь квартал на уши поставить. Любой каник знал, что в городе ни единого четвероногого, а значит, облава — предлог. А наутро еще и я разнюхивал повсюду, не видел ли вас кто. Так что на вашем месте я бы к Северным воротам в ближайшее время не совался. Вы там на плохом счету.

— Спасибо, Луро, очень помогли… — буркнула Франческа. — Мы к облаве никакого отношения не имеем. Прямого, по крайней мере. Но если вы не вызволите нас отсюда иначе как через желудок ликантропа, лорнские кузнецы по-прежнему будут таскать каштаны из огня руками каников. Хотите, чтобы до городских властей дошло, как ваши люди содействуют покушению чужеземной державы на независимость Авила?

— Ладно-ладно, — проворчал Луро. — Я все понял, пожалейте мои уши.

Развернувшись, он двинулся по пандусу на следующий уступ.

Сайрус посмотрел на Франческу недовольно — кто просил ее признавать вероятность новой Гражданской войны? Франческа, отведя взгляд, поспешила вслед за Луро.

— А с нами-то что будет?

— Если моя возьмет, продадим на сторону. Если нет, они вас сожрут. А я, что так, что сяк, возвращаюсь в город к завтраку.

— Продадите? — задохнулась Франческа. — И это после того, как мы помогли вам разобраться с контрабандой? Не говоря уже моей целительской работе в вашем квартале. Мы можем попытаться предотвратить войну…

— Ха! А кто уверял меня, что разыщет Никодимуса без шума и пыли? Отлично справились, молодцы!

— И кому вы нас собираетесь продать? — вмешался Сайрус. — Другому ликантропскому клану?

— Вроде того, — хохотнул старик.

Они выбрались на верхний ярус, и перед ними расстелилось безбрежное зелено-синее травяное море, по которому катились одна за другой длинные мягкие волны. На горизонте плавно рассекало траву стадо белых длинношеих животных.

Когда караван вез Франческу из Дара в Авил, один любезничавший с ней охранник поднял ее как-то на крышу повозки и показал далекое стадо катазубров — серые островки без голов, шей и хвостов. На спине у каждого, утверждал он, гнездится целое птичье семейство.

О таких светлых длинношеих Франческа даже не слышала, но кто только не мигрирует через саванну во время сезона дождей…

Авил они обходят стороной, резонно не желая становиться добычей иерофантов: за мясо и шкуру саванных обитателей дают на городских рынках большие деньги.

Вслед за Франческой и Луро наверх выбрался и Сайрус.

— Селеста! — ахнул он.

Франческа оглянулась на бывшего возлюбленного. Он смотрел туда, где карьер сливался с саванной и, проследив за его взглядом, Франческа тоже не удержалась от божбы.

Ликантропов было четверо. Двое стояли на четырех лапах, развернувшись к карьеру спиной, — огромные, как лошади, с лоснящейся золотисто-коричневой шкурой, мускулистые и напружиненные. Другие двое, чуть дальше в зарослях, приподнимались на дыбы, и над травой виднелись задранные передние лапы, мощные шеи и свирепые оскалы. От человеческой голову ликантропа отличали только пасть и острые уши. Черные, словно угли, глаза светились умом.

Скалились ликантропы не просто так, а на отряд из четырех светловолосых, синекожих, вооруженных топориками воинов. Вел их мужчина с длинными черными волосами, зеленые глаза которого бесстрастно смотрели на Франческу.

— Если это им вы собрались нас продавать, Луро, забудьте сразу, — сухо предупредила она. — Лучше превратите меня в колбасный фарш.

Призрак Шеннона вытряхнулся из книги на черепичную крышу. Над ним наливалось чернилами вечернее небо, на котором горели пока всего две звезды. Призрак сел рывком. Последнее, что он помнил, — Саванного Скитальца, надвигавшегося на него будто бы мгновение назад: грудная клетка все еще раздувалась, словно мехи, и каждый нерв был словно оголен.

С минуту призрак в смятении разглядывал безмятежный Священный квартал, в центре которого возвышался крытый красной черепицей купол святилища. Значит, его каким-то образом занесло на крышу здания у самой окраины квартала. И каким-то чудом они ускользнули от Скитальца.

Постепенно страх перед опасностью отступил, сменяясь привычной сиротской тоской по автору.

Оглянувшись, призрак ничуть не удивился, увидев рядом с собой на крыше магистра Лотанну Акому. Голову его оплетало сложное заклятье: из черепа росли петли тончайших фраз, глаза скрывались под двумя цилиндрическими абзацами, образующими широкие, с человеческую ладонь, окуляры. Лотанну, когда-то бывший одним из самых способных астрофельских учеников Шеннона, теперь напоминал гигантское насекомое.

— Магистр, — приветствовал бывшего наставника Лотанну учтивым кивком.

По другую сторону сидела магистра Вивиан Нийоль, распустив по ветру длинные белоснежные, гладкие, словно шелк, волосы. Завернувшись в мантию, она смотрела на призрак молочно-белыми глазами.

— Магистр, вы сильно потускнели, — участливо сообщила она. — Вы потеряли слишком много текста, поэтому постарайтесь не тратить лишних рун в разговоре. А потом вам лучше вернуться сюда, — она кивнула на журнал, который держала в руках.