Чарли, который... бегал по крыше

И вдруг: "Папа, вот он!" - услышал я крик сына. Выглянув на крышу через люк над вторым подъездом, я увидел жуткую картину, которая до сих пор стоит у меня перед глазами: прямо передо мной, но сантиметрах в 40 от самого края кровли стоит Чарлик и... держит в пасти окровавленное и уже безжизненное тело кошки. Если бы я полез за ним на крышу (даже если бы рискнул, поскольку, как я уже сказал, крыша была наклонная, а внизу не было никакого ограждения), то он мог бы, вероятно, попытаться убежать от меня со своей добычей и неизвестно, чем бы всё могло кончиться. Я высунулся наполовину через люк и протянул к нему руку, но не дотянулся. Тогда я стал, как можно более спокойно и ласково, звать его к себе, вспоминая на ходу все хитрости, которые хоть когда-либо срабатывали, когда нужно было заставить его подойти ко мне. Даже посвистел в специальный ультразвуковой свисток, который всегда носил с собой и который всегда означал приглашение "к столу". Но Чарлик не был бы настоящим охотником, если бы согласился вот так сразу променять в таких трудах добытую "дичь" на какую-то миску каши или кусок магазинного мяса! Не знаю, что тут, в конце концов, сработало (мои уговоры или, скорее всего, то, что собаки не едят ни кошек, ни крыс - а что ещё можно делать с кошкой, если она уже больше не пытается убежать и не оказывает сопротивление?), но он всё же отпустил кошку, которая слегка откатилась к краю крыши, и попробовал шагнуть ко мне, но ноги не послушались и он, качнувшись, чуть не упал, немного съехав вниз... Он всё-таки сумел восстановить равновесие и сантиметрах в 15 (!) от края остановился и, снова взяв свою добычу, теперь уже с ней направился ко мне. Наконец я сумел дотянуться до него и взять его рукой за шиворот и снять с крыши. Интересно, как бы это мне удалось сделать, если бы у него не была достаточно эластичная и свободная - хотя и без "подвеса" - кожа, а натянутая, как на барабане, как это требует нынешний стандарт и какая часто встречается у чрезмерно упитанных и плотных бультерьеров? Пока я проделывал всё это, он (теперь уже окончательно) выпустил кошку и оставил её лежать на крыше. Я не успел захватить с собой ни ошейник, ни поводок и понёс его домой на руках...

Как ни странно, хотя его морда была вся в крови, но это была не его кровь. Он же получил в результате "сражения" только лишь несколько очень небольших царапин. Кошку было, конечно, жаль, но что можно было поделать (сделано было почти всё, чтобы предотвратить эту роковую развязку) - такова природа с её неумолимыми законами...

Мои предположения относительно дальнейшего хода событий после того, как Чарлик вырвался из квартиры и устремился на чердак, полностью подтвердила жена, которая, стоя у дверей нашей квартиры, отчётливо слышала отчаянную гонку по крыше. Кошка, к сожалению, не стала искать укрытия на чердаке, а предпочла спастись бегством, выпрыгнув на крышу через люк над нашем подъездом. Хорошо, что ещё не спрыгнула оттуда куда-нибудь на балкон - "свинёнок", не раздумывая, последовал бы за ней... Попасть на крышу можно было только запрыгнув на неё сразу всеми четырьмя ногами, поскольку возможности вскарабкаться у Чарлика не было никакой - под люком была пустота. Можно только удивляться, как после такого прыжка он не скатился по инерции кубарем вниз, оказавшись на наклонной поверхности, но факт остаётся фактом. А дальше были ещё погоня, сражение и тот финал, который мы и застали. Уверен, что ни один "бульдог", даже если бы и сумел выпрыгнуть через высокий люк на наклонную крышу, не способен на ней удержаться, тем более преследовать по ней добычу и вести сражение. Мне даже известен случай, когда один особенно мощный и очень широкий и массивный буль (типичный "бульдог") погиб, опрокинувшись на спину от резкого рывка поводка. Такой трюк Чарлик вольно или невольно проделывал не однажды и всякий раз тут же, как ни в чём не бывало, вскакивал на ноги, вновь готовый к бою.