Can't Hurt Me: Master Your Mind and Defy the Odds - Clean Edition

Я шел на "Адскую неделю", зная, что сам пришел туда, что хочу быть там и что у меня есть все инструменты, необходимые для победы в этой извращенной игре разума, что давало мне страсть к упорству и право собственности на этот опыт. Это позволило мне играть жестко, нарушать правила и искать преимущества везде и всегда, пока не прозвучал гудок в пятницу днем. Для меня это была война, а врагами были наши инструкторы, которые открыто говорили нам, что хотят сломить нас и заставить уйти! Их расписание в наших головах помогло бы нам сократить время, запомнив, что будет дальше, и, более того, подарило бы нам победу на старте. А значит, нам будет за что зацепиться во время Адской недели, когда инструкторы будут избивать нас.

"Йо, чувак, я не буду играть", - сказал я. "Нам нужно это расписание!"

Я видел, как Кенни Бигби, единственный чернокожий в классе 231, поднял бровь из другого конца комнаты. Он был в моем первом классе BUD/S и получил травму как раз перед "Адской неделей". Теперь он вернулся и на вторую. "Вы, наверное, шутите", - сказал он. "Дэвид Гоггинс вернулся в журнал".

Кенни широко улыбнулся, а я вдвойне расхохоталась. Он был в кабинете инструктора и слушал, когда врачи пытались вытащить меня из моей первой адской недели. Это было во время эволюции PT на бревне. Наши лодочные команды таскали бревна по пляжу, мокрые, соленые и песчаные. Я бежал с бревном на плечах, меня рвало кровью. Кровавые сопли текли из моего носа и рта, и инструкторы периодически хватали меня и усаживали рядом, потому что думали, что я могу упасть замертво. Но каждый раз, когда они оборачивались, я снова оказывался в мешанине. Снова на том бревне.

В тот вечер Кенни постоянно слышал по радио одну и ту же фразу. "Нам нужно вытащить оттуда Гоггинса", - говорил один голос.

"Вас понял, сэр. Гоггинс садится", - прохрипел другой голос. Через некоторое время Кенни снова услышал стрекот рации. "О нет, Гоггинс снова на бревне. Повторяю, Гоггинс снова на бревне!"

Кенни любил рассказывать эту историю. При росте 170 фунтов он был меньше меня и не входил в команду нашей лодки, но я знал, что ему можно доверять. На самом деле, для этой работы не было никого лучше. Во время занятий в классе 231 Кенни поручили следить за чистотой и порядком в кабинете инструкторов, что означало, что у него был доступ. В ту ночь он на цыпочках проник на вражескую территорию, освободил расписание из папки, сделал копию и вернул его на место, пока никто не догадался о его пропаже. Так мы одержали первую победу еще до того, как началась самая большая игра разума в нашей жизни.

Конечно, знать, что что-то грядет, - это лишь малая часть битвы. Потому что пытка есть пытка, а на адской неделе единственный способ ее преодолеть - пройти через нее. Взглядом или несколькими словами я следил за тем, чтобы наши ребята всегда были начеку. Когда мы стояли на берегу, держа лодку над головой, или бегали по песку, мы выкладывались по полной, а во время пыток прибоем я напевал самую грустную и эпичную песню из "Взвода", пока мы плыли в Тихий океан.

Я всегда находил вдохновение в кино. Рокки" помог мне осуществить мою мечту - получить приглашение на тренировку "морских котиков", а "Взвод" помог мне и моей команде найти в себе силы в темные ночи Адской недели, когда инструкторы издевались над нашей болью, говорили нам, как нам жаль, и снова и снова отправляли нас в прибой с головой. Adagio for Strings была партитурой к одной из моих любимых сцен во "Взводе", и, когда нас окутывал леденящий душу туман, я раскинул руки, как Элиас, когда его расстреливали вьетконговцы, и пел во весь голос. Мы все вместе смотрели этот фильм во время Первой фазы, и моя выходка имела двойной эффект - раздражала инструкторов и заводила мою команду. Нахождение моментов смеха среди боли и бреда перевернуло для нас весь мелодраматический опыт. Это давало нам возможность контролировать свои эмоции. Опять же, все это было игрой разума, и я не собирался проигрывать.

Но самыми важными играми внутри игры были гонки, которые инструкторы устраивали между экипажами лодок. Все в BUD/S было соревнованием. Мы гоняли лодки и бревна вверх и вниз по пляжу. У нас были гонки на веслах, и мы даже проходили дистанцию O-Course, перенося бревно или лодку между препятствиями. Мы переносили их, балансируя на узких балках, по крутящимся бревнам и по веревочным мостам. Мы перебрасывали их через высокую стену и бросали у подножия грузовой сетки высотой тридцать футов, пока карабкались вверх и вверх по этой дурацкой штуке. Победившую команду почти всегда награждали отдыхом, а проигравшие получали дополнительные побои от Психо Пита. Им приказывали отжиматься и приседать на мокром песке, а затем делать спринты по насыпи, их тела дрожали от усталости, и это было похоже на провал, который был еще более провальным. Псих тоже дал им это понять. Он смеялся им в лицо, охотясь на сдавшихся.

"Ты просто жалок", - сказал он. "Надеюсь, ты уволишься, потому что, если тебя пустят на поле, ты нас всех убьешь!"