C791

Двоих, в общей сложности, и в то время он считал их настолько неисправными, что они не подлежали ремонту.

— Я боюсь, — призналась она. В её глазах читалась растерянность и уязвимость. Он узнал этот взгляд, он часто его видел, когда помогал освобождать своих братьев.

— Это нормально, что ты боишься своего нового состояния. Но это не конец света. Ты киборг, Хлоя. Не мертва и не искалечена. И как единственная женщина нашего вида, ты уникальная.

— Уникальная, как же, — ответила она с издевкой. — Ты слышала генерала; я — уникальный провал.

— Не согласен.

— Значит ты — дурак.

Она уткнулась лицом в колени, но он видел, как задрожало её тело, когда в тишине раздался её плачь.

Не обращая внимания на ранее высказанный ею протест, он подошёл и присел рядом с ней. Он пересадили её себе на колени и крепко обнял. Хотел бы он знать, какие слова сказать, чтобы избавить её от страданий.

На ум пришли только три слова.

— Я тебя люблю.

— Ты — робот, — фыркнула она. — Что ты знаешь о любви?

— Сколько раз тебе повторять, что мы больше, чем машины? Да, у нас есть металлические элементы, а также BCI и наноботы, но в глубине души мы все ещё остаёмся людьми, и эта врожденная особенность позволяет нам чувствовать.

— Как скажешь. Сейчас я не знаю, что и думать. Во что верить.

— Ты до этого говорила, что любишь меня, мой голосовой анализатор распознал в твоём признании искренность.

Из неё вырвался безрадостный смешок.

— Люблю ли я тебя или была запрограммирована думать, что люблю? Как мы узнаем наверняка?

Зародившееся в ней сомнение вызвало у него гнев… и отчаяние. Он приподнял её подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. Боль в них грозила остановить его сердце.

— Теперь ты знаешь правду о себе. Так скажи мне, что ты чувствуешь?

Она открыла рот, но ничего не сказала. Его сковал страх, он боялся, что потеряет её, хотя она находилась в его руках. Поскольку слова не давались, он поцеловал её, и, к его облегчению, она ответила на его поцелуй. Она ухватилась за него, извернулась и крепко обняла. Её проворный язычок ворвался в его рот, чтобы сплестись с его языком. Его руки блуждали по её спине, и он застонал, когда она оседлала его колени.

— Я хочу забыть, Джо. Помоги мне забыть, что они сделали. Пожалуйста.

Душевная мука в её мольбе разрывала его на части. Поскольку он не мог изменить то, что с ней сделали, он хотя бы даст ей то, о чем она просила.

Удерживая её на своих мощных бедрах, он поднялся и перенес её на кровать. Положил её на простыни, удивляясь тому, что его взгляд излучает такую же интенсивность, как и её. Она потянулась к нему руками, когда от их неистовых поцелуев из её пухлых, ярко-красных губ вырвался вздох. Он подмял её под себя, не забывая об осторожности, чтобы не придавить её тяжестью своего тела. Она дергала его за рубашку своими маленькими ручками, и он приподнялся, чтобы снять её с себя, после чего, не откладывая в долгий ящик, сорвал с себя штаны. Она занялась своей одеждой, но от нетерпения, он ухватился обеими руками за её шмотки и потянул, разорвав ткань и обнажив её тело.

Его манили острые пики её сосков, и он склонил голову, чтобы поймать один губами и всосать его в свой рот. Она изогнулась, подавшись навстречу ему. От её вскрика на кончике его члена, до боли желающего в неё войти, выступила капля предэякулянта.

Она просунула руку между их телами, пока он играл с её грудью, покусывая и облизывая её нежную плоть. Она обхватила его член и погладила, доведя его и так уже распаленное желание до ручки.

— Прекрати.

— Что случилось, киборг? — непринужденно поддразнила она его. — Твой компьютер не в силах контролировать это?

— Не с тобой, — ответил он. — С тобой никогда.

Он провёл рукой между её бедер, по её влажной киске. Засунул палец в её дырочку и она закричала, выпустив его из своей схватки, когда её бедра оторвались от матраца.

Нетерпеливый и нуждающийся в бархатистом рае её лона, он пристроил свой пенис ко входу в её киску. Потершись головкой члена о её клитор, он, под стать ей, содрогнулся от восхитительного ощущения.

— Ты мне нужен.

Её тихая просьба уничтожила последние крохи его сдержанности. Он ворвался в неё, застонав, когда её лоно зажало его, словно в тисках, наслаждаясь тем ощущением приятной боли, когда мышцы в её влагалище сжали его ещё сильнее. Он схватил её за ягодицы, чтобы толкнуться в нее под определенным углом, загнав свой член глубже и найдя её точку G.

— Я люблю тебя, малышка, — выдохнул он. Кем бы она не была, человеком или киборгом.

Она закричала, когда он стал вращать своими бедрами, надавливая на её сверхчувствительную зону. Пока прокатывающиеся по ней волны оргазма ласкали его член, он выходил и снова в неё входил, вколачиваясь в неё размеренными толчками, клеймя её тело своим, пытаясь прогнать прочь её сомнения. Он достиг высшей точки наслаждения, того блаженства, которое он находил лишь в её руках, и отдался этому чувству, простонав её имя.

***