Бывшая моего брата. Я ненавижу ее... (СИ)

Раздраженная его самомнением, снова подношу горлышко к губам, вот только Айдаров забирает — нет, буквально вырывает бутылку из моих рук до того, как я успеваю сделать глоток. И теперь вместо этого я смотрю, как он нагло пьет мое пиво, после облизывая губы, точно сытый котяра.

— Поверь, — он вальяжно указывает горлышком на меня, — мой публично разбитый нос и изнасилованный пиджак тоже считают себя пострадавшими.

Мои глаза расширяются от слов, вылетевших из этого греховного рта.

И я отказываюсь верить в то, что он сказал это вслух. Но, судя по тому, как беспощадно жар подбирается к моим щекам, а губы Айдарова растягивает лукавая ухмылка, все именно так и есть.

— И как насчет той грязной слежки за моей личной жизнью во время рабочего процесса?

Тяжело сглатываю и неосознанно начинаю мотать головой, чтобы он прекратил, потому что говорить просто-напросто не выходит.

Официально! Я ненавижу то, что он делает со мной!

— Все в порядке, Олененок. Не каждый из нас имеет власть над своими пороками.

От звучания его чувственно-греховного голоса мое дыхание, словно подстреленное, колотится в горле и грозит мне асфиксией, если он не прекратит непонятную мне игру.

Олененок. Я не должна реагировать, но то, как он произносит это глупое прозвище, придуманное им же, по какой-то причине заставляет мое сердце трепетать в груди как умалишенное. Он что, находит это забавным? Доводить меня до грани?

Растерянно облизываю губы и убираю прядь волос за ухо, каким-то чудом удерживая с Сатаной зрительный контакт.

— Это подло с твоей стороны, — выдыхаю чуть слышно, желая раствориться вместе с этими словами.

Потому что Айдаров смотрит так пристально, словно читает все мои мысли, даже самые сокровенные, и подпитывается ими.

— Что именно? — вскидывает бровь. — Носить пиджак, который был безжалостно зажат твоими бедрами?

Мой рот раскрывается, и из него вырывается жалобный звук, похожий на поражение, который через секунду заглушает раскат грубого смеха Айдарова. Господи, ну какого черта у этого невыносимого мужчины такой смех?

Мысленно даю себе оплеуху, после чего совершаю еще одну попытку сбить с Айдарова долбаную спесь.

— Подло играть с чьими-то эмоциями.

Ухмыльнувшись, он откидывается на спинку скамейки и, опрокинув бутылку, делает большой грубый глоток, по-прежнему удерживая меня в плену своих коварных серо-голубых глаз.

— Это не мой путь. Но тебе об этом неизвестно.

— Больше нет. Неизвестно, — качаю головой. Мой голос спокоен, в отличие от того, какая буря творится внутри. И, видимо, эта буря затуманивает здравый смысл, потому что я не останавливаюсь: — У меня складывается такое впечатление, что я вообще не знаю, кто ты. И никогда не знала. Теперь мне и вовсе кажется, что я всю жизнь заблуждалась насчет тебя. — Прищуриваюсь. — Это неприятно, знаешь ли. Разочаровываться в людях, которых когда-то любил. Но тебе об этом неизвестно. Так что не бери в голову.

Как-то резко заканчивая свою речь с нелепой улыбкой на лице, я чувствую, насколько она неестественна, и все же продолжаю улыбаться, стараясь не обращать внимания на то, как мое сердце истекает кровью, пока Айдаров молчит и смотрит так мрачно, будто я сказала что-то не то и теперь меня ждет возмездие в виде ледяного шторма в его глазах. Его плотно сжатые массивные челюсти тоже сигнализируют мне, что я дернула не за ту ниточку. И я убеждаюсь в этом, когда слышу тяжелый голос Айдарова:

— Так и есть. Ты не знаешь, кто я. И никогда не знала. То, что я однажды трахнул тебя, не дает тебе права думать иначе.

От этих слов мои щеки пылают, а сердце закипает кровью. Так не должно быть, но еще секунда, и оно обернется лавой.

Глава 26

— Что-ж… — прочищаю горло. — Думаю, на этом и зако…

— Почему ты пришла в мою спальню той ночью?

Так вот оно что. Не я одна задаюсь этим вопросом. И не вижу смысла врать.

Я не он.

— Потому что хотела этого.

Именно с тобой.

— Так же, как и с Рустамом?

Ты ничего не знаешь. Я никогда его не любила. И не хотела.

Эти отношения были глупой фикцией из-за моей одержимости тобой… Я даже не целовалась с твоим братом, а уж секса у меня и подавно не было, ни с Рустамом, ни с кем-либо еще… о последнем Айдаров узнал слишком поздно.