Быть зверем

– Существует старая легенда о том, что, когда до правителя царства чонталей, Пачималахиша, дошли слухи о появлении на его землях белых чужеземцев, он решил объединить усилия с правителем другого царства майя и уничтожить пришельцев. К тому времени испанские конкистадоры успели завоевать ацтеков и посеять панику на юкатанской земле. Правитель чонталей был мудрым человеком, он знал, что и его людей ожидает та же печальная участь. Если бы его усилия увенчались успехом, как знать, может быть, история развивалась бы по иному пути. Надо было решить, кому доверить сию непростую и чрезвычайно ответственную миссию, от которой зависела судьба его народа, и выбор пал на сына правителя. Звали его Балум, что на языке майя-чонталей означает «ягуар». Юноша отличался острым умом и, несмотря на свои годы, уже успел отличиться в боях с врагами своего отца. С небольшим отрядом отборных воинов ему следовало отправиться из Ицамканака, главного города царства Акалан, находившегося на территории современного штата Табаско, к правителю царства Лакамтун. Путь был неблизким. Одноименный город царства Лакамтун был возведен на острове в центре озера Мирамар, посреди современной Лакандонской сельвы, что в штате Чиапас. Отец хотел заключить с лакамтунцами военный союз и изгнать белокожих. Балум по всем качествам подходил на эту роль. Обычно посылали большой кортеж с послами и многочисленными подарками, но чужеземцы уже подступали к границам его страны, и действовать следовало быстро и решительно. Войско Лакамтуна было очень сильно, но и оно не смогло бы в одиночку биться с испанцами. Пачималахишу был нужен союз с правителем Лакамтуна, но они были давними врагами. Поскольку отряд гонцов должен был двигаться очень быстро и налегке, отец передал сыну драгоценный дар для правителя Лакамтуна – украшенный искусной резьбой и драгоценными камнями сакральный череп Каб-Чанте, общего предка царских династий государств чонталей и лакамтунцев. Но случилась беда. Иногда человеческие зависть и жадность вершат судьбы целых народов. Так вышло и в тот раз. Родич правителя, желавший занять его место, предал его, сообщив о тайной миссии испанцам. Они также понимали, чем может им грозить объединение майя, а потому выслали погоню. Балум старался оторваться от них, но пешие люди не могут равняться с конными, и вскоре испанцы нагнали гонцов. Балум дал яростный бой, в котором с обеих сторон полегло много храбрых воинов, и смог бежать с горсткой своих людей. Но испанцы, как кровожадные псы, вновь последовали за ним. И снова был бой, и снова сыну правителя удалось оторваться от погони. И белые преследователи, и индейцы уже были обессилены, но каждая сторона продолжала выполнять возложенную на нее задачу. Но оторваться от всадников было невозможно. И наступил решающий миг. И произошла беспощадная битва, в которой погибли все, кроме Балума и командира конкистадоров. И тогда схлестнулись они в яростной схватке и убили друг друга. Балум не смог выполнить свою миссию, но умер как герой. Царство чонталей Акалан вскоре было завоевано, а его правитель казнен. Спустя некоторое время было разгромлено и разграблено царство Лакамтун. Вот такая история. – Старик улыбнулся. – Это всего лишь легенда, и я не знаю, было ли так на самом деле или нет. Но так рассказывал мой отец, а ему его дед.

– А череп предка? – оглянулся Ник.

– Куда делся резной череп Каб-Чанте, никто не знает. Возможно, это просто хорошая сказка с плохим, но героическим концом. – Старик на мгновение замолчал, а потом задумчиво посмотрев на нас, сказал: – Хотя я не сомневаюсь, что этот священный реликт действительно существует. Мой отец был шаманом и говорил, что череп Каб-Чанте обладает невероятной сверхъестественной силой. Как мощи святых у христиан…

Впереди показался крутой поворот. Ник снизил скорость и начал вертеть руль влево, мягко вписывая машину в поворот.

– Опа! Круто, – раздался его удивленный голос, и, отвернувшись от Пабло, я увидел на средине дороги группу одетых в каски и бронежилеты солдат с автоматами в руках.

От них отделился человек в офицерской форме, поднял руку, приказывая остановиться, и Ник нажал на тормоз, прижимаясь к обочине. Чуть далее рядом с дорогой располагался армейский дот, из которого на нас с укоризной взирало дуло большого, тяжелого пулемета. Странное ощущение возникает, когда из доброжелательных, наполненных смехом и весельем Канкуна и Мериды, ты попадаешь под дуло пулемета и суровые взгляды парящихся в бронежилетах солдат. Сразу начинаешь испытывать чувство вины за еще не содеянные грехи и вспоминаешь крылатую фразу прапорщика из армейской юности: «А если завтра война? ».