Быль о матросе Кайде и его товарищах

Автоматчики вышли из цеха и остановились около стены. Где-то за пределами завода стреляли. Они пошли на выстрелы.

Командир вдруг остановился: он заметил несколько немцев, нырнувших в тоннель.

— Стоп. Надо прочесать.

Лычагин и Копотилов остались у входа, а Кайда и Лысов тоже нырнули в тоннель и стали прочёсывать его короткими очередями. Но немцы уже успели скрыться.

Кайда вернулся и доложил:

— Никого там нет, зря только патроны тратили.

Откуда-то по берегу бил пулемёт. Матросы, посланные командиром отделения на разведку, сообщили, что пулемёт установлен в конторе завода — в окне второго этажа.

Решили его уничтожить. Подобрались ближе, стали поочерёдно стрелять в окно. Пулемёт то замолкал, то стрелял снова.

— Долго мы с ним будем возиться? — разозлился Лысов, отстёгивая с ремня противотанковую гранату. — Сейчас я им покажу.

Прижимаясь к стене, он подобрался к окну и метнул в него гранату. Взрыв потряс дом. Пулемёт замолк окончательно.

— Морской порядок! — сказал Лысов.

Из развалин появилась группа наших пехотинцев. Лейтенант подбежал к Лысову, обнял левой рукой.

— Молодец, матрос! — воскликнул он. — Этот пулемёт прижал нас, ни вперёд, ни назад не пускал. Спасибо вам от пехоты.

Увидев и других матросов, он удивлённо спросил:

— Откуда вы тут взялись?

— С неба, — ответил с усмешкой командир.

— Много вас? Из какой части?

— Мы куниковцы, — уже серьёзно проговорил Лычагин. — Нас шестеро. Где остальные — не знаем.

— Вот оно что, — заметил лейтенант. — Вы высадились не там, где полагалось, а на нашем участке.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что этой же ночью высадился 1339-й полк 318-й стрелковой дивизий. Полк занял электростанцию, водрузил на её крыше красное знамя. Однако гитлеровцам удалось потеснить десантников, и положение создалось нелёгкое.

— Несколько часов назад я слышал в штабе, — добавил лейтенант, — что ваш батальон занял клуб портовиков. Но, кажется, немцы его окружили.

Моряки переглянулись.

— Надо идти на выручку, — сказал Кайда.

— А как пройдёшь? — пожал плечами лейтенант. — Берегом до клуба километра два, а может и больше, кругом гитлеровцы. Воюйте-ка пока с нами.

— Так, пожалуй, и придётся, — согласился Лычагин.

Наступил вечер. Гитлеровцы усилили натиск. Им удалось прорваться к бухте и занять причалы. Пехотинцы попали в окружение.

Моряки залегли в развалинах, правее цементного завода и отстреливались от наседавших гитлеровцев. Пришлось несколько раз менять позиции, чтобы избежать артиллерийского и миномётного огня. От пехотинцев они оторвались. Они хорошо знали закон десантников — перебегай вперёд, не отступай назад, к берегу.

…Вечером следующего дня моряки расположились в пустом полуразрушенном доме. Лычагин поставил Кайду часовым.

— Ты покрепче других. Через полчаса разбудишь Лысова, а потом он разбудит меня.

Матросы заснули сразу. Кайда притаился у стены и держал автомат наготове: стрельба утихла — значит, будь настороже. Он всматривался в темноту. Вспышки ракет освещали чьи-то фигуры. Какие-то люди делали перебежки. Кто они? Куда перебегают? На сердце у Кайды было тревожно. Он, опытный десантник, понимал, что сейчас в темноте идёт перегруппировка. Накапливаются силы для нового удара. Чей же удар окажется крепче?

Полчаса прошло, и его сменил Лысов. Кайда лёг между камнями, прижал к груди автомат, закрыл глаза. И почувствовал непривычную слабость. Сейчас бы съесть горячего борща с мясом да отдохнуть как следует… Он заснул. И сквозь сон услышал грохот, шум взрывов. Затявкали пулемёты, затрещали автоматы. И в этом гуле выделялся рёв моторов: это шли катера.

Матросы вскочили. Они молча прислушивались, глядя на огненные вспышки, сверкавшие в темноте над бухтой.

Всем было ясно: высадились новые отряды наших десантников. Быть может, уже идёт решающий бой, и от его исхода зависит судьба города.

— А мы что же — спать будем? — вдруг крикнул Лычагин.

— Какой там сон! — за всех отозвался Кайда. — Ребят поддержать надо.

— Верно, братва, мы должны помочь. Но как? Моё мнение такое. Фашисты, конечно, будут подбрасывать к берегу подкрепления. Мы у них в тылу. Вон видите развалины? — Он указал рукой на разрушенный дом, стоявший у дороги. — Там засядем. Мимо нас будут идти фашисты. Устроим им полундру. Одобряете?

— План отличный, — похвалил Копотилов.

— А если нас окружат? — спросил кто-то.

— Да мы уже которые сутки в окружении. Или не заметил? — говорит Кайда и усмехается.

— Двинулись, — даёт команду Лычагин.

…И вот уже час с лишним они в засаде. Но ни один гитлеровец не прошёл мимо — ни на передовую, ни с передовой. Кайда недоволен:

— В чём тут дело — непонятно…

— А мне понятно, — замечает Лычагин. — Стало быть, некого фашистам на подкрепление к берегу перекидывать, теперь понятно?

— Тогда чего же мы залегли?

— Помолчи. Кто-то бежит. Со стороны порта.

И в самом деле, на дороге показались немцы — не меньше взвода. Идут торопливо, спины согнули. Задние то и дело оборачиваются и короткими очередями стреляют из автоматов.

Лычагин нажимает спусковой крючок.