Бурный финиш

Конечно, они не будут стрелять, пока не выяснят все до конца. Но что они будут делать? Если я буду лететь дальше, невзирая на воздушные волны? У меня нет другого выхода, только лететь дальше. Они снова пронеслись мимо с двух сторон, и «ДС-4» закачало, как щепку. Нет, мне этого не выдержать, с отчаянием думал я. Руки на штурвале заскользили: он стал мокрым от пота. Если истребители продолжат свои фокусы, старый, но вполне крепкий самолет развалится на куски. Они пролетели еще пару раз и доказали, что я ошибался насчет самолета. Зато я сам чуть было не распался на куски. Но затем они вдруг исчезли из моего поля зрения. Я посмотрел вверх и увидел, что они кружат надо мной, как злые пчелы, но не спускаются. Если они там и останутся, что ж, пусть проводят меня до дома.

Я увидел плавучий маяк недалеко от Кромера – каждые пятнадцать секунд залп света. Вот первый признак того, что я дома. Еще шестнадцать миль. Через пятнадцать минут я увидел плавучий маяк в заливе Уош. Взошло солнце. Я повернул самолет на Фенланд. Мои провожатые не отставали.

На счетчик горючего лучше было не смотреть. Я быстро проверил все, что полагалось для посадки: угол наклона, тормоза, обогащенность смеси. Где-то должен быть список всего, что надо делать, но я не знал, где именно его искать. Я вообще не имел права вести этот самолет, у меня не было никаких навыков. Министерство авиации вполне может лишить меня лицензии. За такое и в тюрьму можно угодить. Впрочем, подумал я, Патрик имеет право вести такой самолет, и формально он тут главный. По крайней мере, он находится на борту.

Я убавил газ и начал спуск. Если мне удастся посадить самолет, я стану профессиональным летчиком. Решение свалилось на меня, словно плод с ветки, давно, хоть и незаметно созревший. Может быть, оно и не запоздало. Я приму приглашение Тома Уэллса, буду возить туда-сюда его клиентов из автоконцерна и целиком отдамся этой жизни, даже если ради этого придется бросить скачки. Ну что ж, значит, брошу скачки…

Я взглянул на приборную доску. Скорость сто тридцать узлов. Медленный спуск. Впереди показался аэродром. Истребители уже кружили над ним. Я не успею приземлиться, а уже появятся официальные лица, и пойдут вопросы, вопросы, а мне бы только поспать…

Ветер по-прежнему дул с юго-запада. Некогда было примериваться, описывать круги. Горючее кончилось. Баки были пусты. Оставалось одно: лететь и приземлиться с первого раза. Приземлиться… Сумею ли я?

Я был совсем низко. У здания авиаклуба были видны окна. Я заметил домик Тома.

Последний вираж и выход на прямую над посадочной полосой. Она казалась слишком узкой. Но бомбардировщики все же на нее садились. Высота шесть футов. Руки у меня ходили ходуном. Я решил, что пора выпускать шасси. Нажал на рычаг. Загорелась зеленая лампочка. Вроде сработало. Теперь побольше выпустить закрылки… Увеличить лобовое сопротивление. Самолет сильно сбросил скорость, я снова почувствовал на руках его неимоверную тяжесть. Нет, так нельзя, так можно и вовсе рухнуть на землю. А если чуть прибавить газ?.. Фантастика… еще остались какие-то капли горючего… Вот она, посадочная полоса. Белый крест летит навстречу. Высота двести футов… Скорость сто двадцать миль… Никогда не сажал самолет с такой высокой кабиной. На это нужно сделать поправку… Сто футов… Еще ниже. Какая дикая тяжесть у меня на руках… Я закрыл дроссельные заслонки, выровнял машину. Еще несколько мучительных секунд… Скорость упала до минимума. Крылья уже не держат самолет в воздухе. Посадка!

Колеса стукнулись о бетон, машина подскочила, но после следующего соприкосновения с полосой уже побежала по бетону, подпрыгивая на неровностях.

Мои мускулы превратились в желе. Остались только сухожилия. Из последних сил я удерживал самолет прямо на дорожке. Нет, теперь уж я доведу его во что бы то ни стало!.. Огромный «ДС-4» стремительно несся по полосе. В жизни не управлял таким гигантом. Неужели я не рассчитал скорость? Неужели сел слишком рано? Смогу ли я остановить бег самолета?

Я нажал на тормоза. С трудом заставил себя сделать это осторожно, нежно. Если пережать – это верная погибель. Тормоза сработали, а самолет не дернулся, не свернул с полосы. Так, теперь можно тормознуть посильнее. Ничего, машина выдержит, у нее ведь трехколесные шасси. Рискнем. Я еще сильнее нажал на тормоз, и самолет весь затрясся от натуги, но шины не лопнули. «ДС-4» не сбился с полосы. Я не погнул пропеллер, не ударился ни обо что крылом. На старике-автобусе не будет ни царапины. «ДС-4» сбросил скорость. За сто ярдов до конца полосы я получил возможность вырулить. За сто ярдов до забора из колючей проволоки и зарослей кустарника. Сто ярдов – это более чем достаточно. Сто ярдов – это будущее! Это жизнь!