Бурный финиш

Я позвонил, занавески на окне зашевелились, и на меня глянули скорбные глаза на бледном лице. Старуха махнула рукой, как бы прогоняя меня, поэтому я еще раз позвонил.

Послышались шаги.

– Уходите, – сказала она, – мне ничего не нужно.

– Я не собираюсь ничего продавать, – поспешил я ее успокоить. – Я друг Саймона, вашего племянника Саймона Серла.

– Кто вы? Я вас не знаю.

– Я Генри Грей. Я работаю с Саймоном в фирме Ярдмана. Разрешите мне войти в дом. Отсюда очень трудно говорить, и ваши соседи начнут любопытствовать, что тут такое происходит.

Действительно, в окнах окружающих коттеджей уже показались головы, и это возымело эффект. Хозяйка отперла мне дверь и жестом пригласила войти.

Ее маленький домик был забит мебелью, которую она, похоже, перевезла сюда из прежнего, более просторного жилища, и все свободное пространство было забито бессмысленными безделушками массового производства. Ближе всего ко мне находилась черная шкатулка из ракушек с надписью «Сувенир из Брайтона». Рядом с ней фарфоровый ослик нес корзиночки иммортелей. Стены были увешаны фотографиями, между которыми были деревянные таблички с выжженными пословицами, первой мне бросилась в глаза: «Мотовство хуже, чем воровство», а потом я прочитал: «Береги пенсы, и фунты поберегут тебя».

Полная тетка Саймона вовсю скрипела корсетом и сипела носом. От нее пахло ментоловыми пастилками от кашля.

– Его здесь нет, – пояснила она. – Он, вообще-то, живет в Лондоне.

Помявшись, я стал рассказывать ей, как Саймон улетел в командировку и не вернулся.

– Я решил узнать, а вдруг он вам написал. Послал открытку или что-то в этом роде, – пояснил я.

– Напишет. Обязательно напишет. – Тетка несколько раз кивнула. – Он всегда так поступает и непременно привозит мне какой-нибудь сувенир. Он очень заботливый племянник.

– Но пока вы от него ничего не получали?

– Не получала. Но скоро получу.

– Если получите, то дайте, пожалуйста, мне знать. А то он не поставил нас в известность, и мистер Ярдман собирается дать объявление о вакансии.

– О господи! – обеспокоенно воскликнула она. – Но с ним ничего не случилось?

– Думаю, что нет, но вы мне все-таки дайте знать.

– Конечно-конечно. Господи, что он задумал?

Я и сам хотел знать, что он задумал, и спросил, не знает ли она фамилию и адрес его кузена. Она тотчас же удовлетворила мое любопытство:

– Это сын моей бедной покойной сестры. Но он человек с характером. У нас с ним сложные отношения, не то что с Саймоном. Саймон проводил у меня много времени в детстве, когда у меня был магазин в поселке. Он никогда не забывает про мой день рождения и всегда что-нибудь дарит. – Она гордо обвела взглядом свои владения. – У меня ведь только пенсия по старости, ну и кое-какие сбережения, и лишь Саймон меня не забывает. У меня есть еще две дочери, но одна вышла замуж и уехала в Канаду, а у другой и своих хлопот хватает. Последние три года Саймон дарил мне на день рождения по сто фунтов. Ну, что вы на это скажете?

– Просто великолепно. – Триста фунтов денег налогоплательщиков. Метод Робин Гуда. – Значит, вы мне дадите знать? – повторил я, поворачиваясь, чтобы уходить.

Она, скрипя корсетом, обогнала меня, чтобы открыть дверь на улицу. В прихожей висели еще таблички с потускневшими нравоучениями: «Подберешь булавку с пола – будешь ты богатым скоро, если ж на полу оставишь – жалким нищим, значит, станешь».

Вот откуда, выходит, у Саймона страсть к подбиранию булавок, подумал я. Это ему запомнилось с детства. Умирать в нищете он явно не хотел.

Кузен-соучастник имел ферму в Эссексе, недалеко от Кембриджского аэропорта, но до Гатвика далековато. Мне, впрочем, сразу стало ясно, что на его помощь рассчитывать не приходится.

– Ну да, – ворчал он, – ты, значит, тот самый сукин сын, что расстроил нам все дело? Вот что я тебе скажу: больше не суй свой нос куда не просят и держись от нас подальше. А где теперь Саймон, не твоего ума дело.

– Если, на ваш взгляд, мне следует обратиться в полицию, – кротко заметил я, – то мне, конечно, ничего другого не остается…

Его и без того красное лицо сделалось и вовсе багровым. Крупный багроволицый человек в хаки и резиновых сапогах заполнял собой все пространство небольшого дворика. В нем боролись желание послать меня куда подальше и боязнь последствий, если я туда отправлюсь. В конце концов победило благоразумие.

– Ну ладно. Я не знаю, где он. Я не вру. Он не сказал мне, что едет, и я не знаю, когда он вернется.

Я уныло ехал домой в Бедфордшир. Величие старого дома постепенно надвигалось на меня, пока я медленно подъезжал к особняку по длинной аллее. История в камне. Родовое гнездо Креганов. Граф на графе. Жили тут с тех времен, когда один пират привез испанское золото королеве Бесс. Теперь не стало моего отца, и мне нужно было лишь войти туда и почувствовать тяжесть фамильных цепей.