Буря страсти

– Я уже сообщил твоей сестре хорошие новости, дорогая. Не думаю, что ты будешь возражать в данных обстоятельствах, – многозначительно прибавил он, переводя взгляд с Эмили на Трэвиса.

Она смотрела на него растерянно и в замешательстве. Ей было невдомек, что происходит. Зачем Мэтт сказал Грейси, что они помолвлены? Он наверняка уже понял, что она солгала ему насчет Трэвиса.

Вслед за шоком при виде Грейси на кухне пришло ужасающее осознание того, что Мэтт теперь знает правду: она не помолвлена с Трэвисом и никогда не была его невестой. Эмили застыла на месте, ожидая увидеть отвращение и презрение в глазах Мэтта, но он смотрел на нее с теплотой и любовью. Она напряженно моргнула, когда его лицо внезапно стало размытым, и поняла, что вот-вот опять расплачется.

– Бедняжка моя милая, – тихо сказал Мэтт. – Мне не надо было отпускать тебя в Оксфорд одну. Ты, должно быть, устала. Сядь, и я налью тебе чаю.

У Эмили возникло сумасшедшее желание истерически расхохотаться. С каких это пор взрослая женщина двадцати шести лет стала настолько хрупкой, что ее нельзя отпускать одну за покупками? Если она и чувствовала себя слабой и хрупкой, то это связано не с плохим настроением и раздражением, которые сопровождали ее во время ежемесячных походов по бездушным супермаркетам, а с пониманием того, что ее сестра и Трэвис приехали в Англию – в дом дяди Джона.

Так или иначе, ее подвели к столу и заставили усесться на стул. Она попыталась встать, но Трэвис и Грейси тут же материализовались рядом с ней, словно пара тюремщиков.

– Я не хочу чая, – начала Эмили. Она не лгала. Будучи убежденным трезвенником, она захотела выпить пару бокалов крепкого алкоголя. Интересно, если она закроет глаза, а потом откроет их, что-нибудь изменится?

Она слышала, как Грейси говорила о том, как это замечательно, что она помолвлена, и, возможно, им удастся сыграть двойную свадьбу.

Эмили вздрогнула и недоуменно уставилась на свою левую руку, словно ожидая увидеть на пальце обручальное кольцо. Ей никогда не нравилась Алиса из сказок Льюиса Кэрролла, но сейчас она впервые посочувствовала ей.

– Нет, – прохрипела Эмили, протестуя. – Никакой двойной свадьбы. – Она на мгновение представила, как они с Грейси идут по проходу церкви.

Она краем уха слышала, как Мэтт легкомысленно произносит:

– Я согласен с Эмили. Кроме того, вы еще не назначили дату свадьбы, а мы с Эмили планируем пожениться в июне.

Июнь? Эмили не верила собственным ушам. До июня оставалось всего две недели.

– Июнь? Но наши родители не успеют вернуться из Бразилии, – сказала Грейси.

Эмили приложила все силы, чтобы понять, что на самом деле происходит. Трэвис протянул ей кружку чаю, который она с жадностью выпила. Грейси по-прежнему обсуждала свадьбы, а Мэтт болтал что-то совершенно нелепое и безум ное о том, что он не готов долго ждать. Он хочет скорее жениться на Эмили. А поскольку она мечтала выйти замуж в июне, это означает, что они поженятся именно в этом месяце.

– Кстати, дорогая, – прибавил Мэтт, подходя к ней и отталкивая Трэвиса локтем, а потом собственнически обнимая ее за плечи. – Ты наконец-то определилась с платьем? – Он повернулся к Грейси и, к ужасу Эмили, доверительно сказал ей: – Она не хочет надевать дурацкое белое платье. В конце концов, сейчас двадцать первый век, а мы уже не юные.

Мэтт одарил Эмили таким взглядом, который прожег бы металл. Он определенно сводил ее с ума. И почти заставлял ее поверить в то, что его пламенный взгляд, полный желания, на самом деле реальный, а не притворный.

– Она говорит, что хочет платье кремового цвета. Лично мне хотелось бы видеть ее в платье в стиле двадцатых годов. Мягкий струящийся атлас или шифон с тяжелым старинным кружевом.

– О да, такое платье тебе подойдет, Эмили, – вмешалась Грейси. – Если ты еще ничего не нашла, в Лондоне есть магазин с красивой винтажной одеждой.

Эмили осознала, что в знак протеста сжимает кулаки. Кроме того, ей не терпелось открыть свой красивый рот и громко закричать. Голова гудела и болела, Эмили чувствовала себя так, словно попала в спектакль, где все, кроме нее, знают свои роли. Она не понимала, почему Мэтт не спрашивает, зачем она солгала о помолвке. Более того, она не понимала, когда сыграла помолвку с Мэттом.

Помолвка? Эмили так сильно задрожала, что Мэтт, глядя на нее, приложил все силы, чтобы не обнять ее и не заняться с ней страстной любовью. И она не смогла бы сопротивляться и любила бы его в ответ.

Любовь? Не обманывается ли он, полагая, что Эмили в самом деле любит его? Неужели эта нелепая ситуация возникла из-за того, что ни у кого из них не хватило смелости сказать друг другу о своих истинных чувствах, когда они занимались любовью? Ни ему, ни ей не пришло в голову принять этот драгоценный подарок судьбы.