Булгаков

«ХАНСКИЙ ОГОНЬ», рассказ. Опубликован: Красный журнал для всех. Л., 1924, № 2. В X. о. описано подмосковное имение князей Юсуповых Архангельское, после революции превращенное в санаторий и музей. Пожар в усадьбе, возможно, навеян пожаром усадьбы Муравишниково недалеко от села Никольского в Сычевском уезде Смоленской губернии, где Булгаков был земским врачом в 1916–1917 гг. Пожар этот случился вскоре после Февральской революции по невыясненным причинам. Одним из прототипов главного героя X. о. князя Тугай-Бега, вероятно, послужил персонаж романа польского писателя Г. Сенкевича «Пан Володыевский» (1888) татарин Азия Тугайбеевич, сын татарского предводителя Тугай-бея, убитого в 1651 г. поляками в битве при Берестечко. Азия стал польским шляхтичем, но затем предал свою новую родину, сжег польское местечко и присоединился к татаро-турецким войскам. За свою измену Тугайбеевич заплатил страшной смертью на колу, куда его посадил сын убитого Азией шляхтича. У Булгакова князь Тугай-Бег — потомок повелителя Малой Орды Хана Тугая. Он сжигает усадьбу, дабы народу не достались плоды культуры, в ней накопленные. Тугай-Бег при посещении музея-усадьбы выдает себя за иностранца, на поверку оказавшись русским эмигрантом. «Пожилой богатый господин-иностранец, в золотых очках колесами, широком светлом пальто, с тростью» в X. о. — прямой предшественник «иностранца» Воланда в «Мастере и Маргарите», представляющегося литераторам на Патриарших прибывшим издалека профессором черной магии (в ответ Иван Бездомный и Михаил Александрович Берлиоз тотчас заподозрили в нем иностранного шпиона или белоэмигранта). Характерно, что в другом месте X. о. подчеркивается серый цвет пальто у Тугай-Бега — намек на его инфернальность. Ведь дьявол — это «Некто в сером, именуемый Он», если воспользоваться образом пьесы Леонида Андреева (1871–1919) «Жизнь человека» (1907). Одеяние князя в X. о. сближает его с Воландом: в «Мастере и Маргарите» сатана «в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя». Князь в X. о. проклинает бывший свой дворец: «Народное так народное, черт их бери», а в финале усадьба «Ханская Ставка» действительно достается черту: Тугай-Бег ее поджигает. Тем самым предвосхищен пожар в «Мастере и Маргарите», где в огне, зажженном подручными Воланда, гибнет Дом Грибоедова.

В X. о. впервые в булгаковском творчестве встречается мотив человека-тени, человека, мертвого при жизни, получивший дальнейшее развитие в пьесе «Зойкина квартира» (1926), где мы встречаемся с Мертвым телом тоже «бывшим», как и Тугай-Бег, только топящим свою злобу в вине. В X. о. князь, которому ночью в усадьбе кажется, что оживают портреты на стенах и фотографии в шкафах, бормочет: «— Одно, одно из двух: или это мертво… а он… тот… этот…жив… или я… не поймешь….

Тугай провел по волосам, повернулся», увидал идущего к шкафу, подумал невольно: «я постарел», — опять забормотал: — По живой моей крови, среди всего живого шли и топтали, как по мертвому. Может быть, действительно я мертв? Я — тень? Но ведь я живу, — Тугай вопросительно посмотрел на Александра I, — я все ощущаю, чувствую. Ясно чувствую боль, но больше всего ярость. — Тугаю показалось, что голый мелькнул в темном зале, холод ненависти прошел у Тугая по суставам., - Я жалею, что я не застрелил. Жалею. — Ярость начала накипать в нем, и язык пересох». Похожим образом в «Мастере и Маргарите» после сеанса черной магии в Театре Варьете финдиректор Римский находит в своем кабинете администратора Варенуху, не отбрасывающего тени, и рассказывающего ему фантастическую историю о похождениях директора Театра Варьете Степана Богдановича Лиходеева. Против Лиходеева у Римского нарастает давно копившаяся ярость, пока он не обнаруживает, что Варенуха не отбрасывает тени и видит в окне голую Геллу, сознавая наконец, что столкнулся с нечистой силой.