Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов

Сбоку висели внутренние телефоны. Впереди, за стеклом был виден просторный вестибюль, он, практически, всегда был пуст. У двери молодой дежурный сержант разговаривал с увальнем–офицером из старослужащих. Тут проверяли документы.

Голицын подошел к телефону на стене, набрал первые пришедшие на ум цифры.

— Слушаю… — раздалось в трубке.

Абонент что–то еще спросил, Голицын повесил трубку, тем же путем вернулся назад, к подъезду.

Если водила тайком за ними наблюдал, видимость их причастности к системе МВД, была продемонстрирована. Можно было сваливать.

Пока Голицын отсутствовал, Субанеев успел придти в себя, притормозил «левака».

— Куда?

— Тут недалеко, мужик…

— Садитесь.

Голицын присоединился к ним.

— Давай прямо.

Развернувшись на Крымском Валу, погнали в обратную сторону.

— Какое место вас интересует? — уточнил «левак» — толстый в шерстяном спортивном костюме и кроссовках, дедок.

— Остановкак напротив Крутицкого подворья.

— Это мы мигом.

Недалеко от «Пролетарской», ближе к метро, они оставили машину, нырнули в переход.

— Давай быстрее… — скомандовал Голицын. Он постоянно приказывал. Мы не знаем, какие меры они предприняли. И что с Волоком.

Виталька вздохнул:

— Остается надеяться на то, что Волок тоже выбрался…

— Должно быть.

Спустились в метро.

Первый поезд Голицын предпочел пропустить, следил за пассажирами на платформе. Никто из них не остался — уехали все до одного.

Сели в следующий.

В составе один из вагонов шел пустым, без освещения. Голицын потянул в него Субанеева.

— Теперь давай, разоружайся…

В темноте Субанеев достал «ческу збройовку», отсоединил магазин, вынул патрон из патронника. Все сложил Голицыну в карман куртки.

— Вот ведь как все получилось… — Виталька попробывал обосновать случившееся как заботу Провидения о их судьбе. — Это как предостережение нам… Должно быть, кто–то из нас троих родился в сорочке…

Получилось у него не очень убедительно.

В темноте туннеля проносились сигнальные огни.

Вагон на мгновение тускло освещался и снова падал в темную пропасть. Голицын молчал.

— Так не считаешь? — спросил Виталька.

Очередной пучок света выхватил и промчал в туннель их черные изображения — оплывшее с живописной шевелюрой и круглоголовое, короткое.

— Почему молчишь?

Голицын усмехнулся.

— Понимаешь? Я–то, дурак, до сих пор считаю, что мы все тут такие крутые! Ты, Волок, я… А оказывается… — Он помолчал. — Еще такой выстрел — и третья пуля, Виталька, твоя! Все!

СМЕРДОВ

Смердов и Голицын сидели в кабинете Люськи Джабаровой за закрытыми дверями и опущенными шторами.

Разговаривали с глазу на глаз.

Сама администраторша отсутствовала — занималась с персоналом где–то в глубине здания.

В нескольких словах Голицын сообщил о случившемся. Но, как обычно, Смердов начал с третьестепенного.

— Об этом чуть позже.

Ему требовалось время, чтобы переварить информацию. Процесс этот как бы происходил самостоятельно, не требуя его усилий и прямого участия.

— Как там наш квартирант?

В освободившуюся после исчезновения Сергея Джабарова квартиру на Плотниковом переулке поселили жильца. Его подобрал Виталька Субанеев среди охотников Спецохотхозяйства.

— С ним все спокойно.

— Ты говорил с ним?

— Да. Ему нравится.

Квартирант был человеком западной ментальности, фанатом охоты на крупного зверя. На этом поприще у него появились обширные связи, вместе с ним охотились высокопоставленные сотрудники МВД — генерал Ильин, замначальника Московского транспортного Управления Авгуров. Их взаимоотношения Смердов

предполагал в дальнейшем использовать.

— Субанеев не говорил, там новостей нет?

— Похоже кто–то в КГБ интересуется Авгуровым.

— Вот как?!

— У Витальки кореш в действующем резерве, он достаточно осторожно, но настойчиво всех расспрашивает.

— С чего бы вдруг…

— Мне тоже непонятно.

— Надо держать ситуацию на контроле.

Голицын пожал плечами. Он не чувствовал себя младшим партнером .

— Ты и держи…

Смердов был только одним из компаньонов, но при каждом удобном случае немедленно забывал об этом, привычно начиная командовать. В действительности же на нем лежала информация об изменениях во времени и маршруте инкассаторов.

" И не больше…»

Вдвоем с Волоком Голицын представлял собой вполне самодосточное реальное ядро команды.

Смердов сказал уже мягче:

— Квартиранта надо изолировать от кавказцев…

Новая пассия убитого Сергея Джабарова Нинка–стриптизерша уже несколько раз подсылала в дом лазутчиков. Ей хотелось знать, как именно и с чей помощью поселился квартиросъемщик. А, главное. — разговаривал ли он лично с Джабаровым. Когда и где.

— Иначе Нинка и кавказцы его живо раскрутят.

— Я предостерег его.

— Потом посмотрим, что с ним делать… — Смердов резко без пререхода изменил тему разговора. — А сейчас этот выстрел на перроне…

Говорили свободно. Записывающих устройств в помещении не было Смердов периодически самолично присылал сюда своих операторов.

— Промахнулся я с Субанеевым. Надо было ставить вторым номером Волока…

Смердов промолчал: это был его промах.

Голицын показал на телефон.

— Что в городе? Ориентировка милицейская прошла?

— Странно. Но пока не было. Все молчат.

— Может еще не очухались?