Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов

— Нет, — абрек отвернулся.

СУБАНЕЕВ

Виталька Субанеев был уже на месте, в кафе, выпивал в одиночку за дальним

угловым столиком.

Волок сразу заметил, что тот отводит глаза.

" Чем–то расстроен…» — направился к нему.

Зал был почти пустой. Официантка в веселенькой кофточке и юбочке, едва закрывавшей подбрюшье, обещающе улыбнулась, когда он проходил, одернула короткий фартучек.

Еще через пару минут она поставила перед Волоком чистый прибор, небольшой графинчик с водкой, легкую закусь.

— Приятного аппетита, мальчики…

Субанеев, несмотря, что не в настроении, не удержался–погладил официантку по ноге, повыше колена.

— Ты — радость…

— Правда?

— Без всякого сомнения.

Волок налил себе и Витальке, чокнулся с его рюмкой. Не дожидаясь выпил.

— Что там вышло на вокзале? Отбой?

Виталька кивнул на графин.

— Давай еще. По чуть–чуть… — Он поймал взгляд официантки, поднял рюмку. — За твое здоровье…

Волок не поспешил пить вторую.

— Как вы выбрались с вокзала?

— В это время двигались машины с делегатами. Мы пристроились. Ушли чисто.

— Голицын здесь?

— Он сейчас у Люськи, наверху. Со Смердовым…

Причиной происшедшего на перроне был Субанеев.

Цвет народных слуг и партийных избранников в черных «волгах» медленно правил вдоль перрона. Виталька следил за ними и неожиданно, даже не почувствовал, как нечаянно нажал на курок «чески збройовки». Сработал разношенный от времени ударно–спусковой механизм.

Пуля прошла совсем близко от ноги шофера, пробила днище.

Голицын , сидевший рядом с водилой, обернулся.

Субанеев сидел бледный, как полотно.

— Ничего не произошло… — Голицын ни на мгновение не потерял присутствие духа. — Уезжаем! И быстро. Так надо, — объяснил он водиле. Постарайтесь никого не задеть.

— Толчея такая…

— Поэтому я и говорю…

Водитель подал машину назад, выехал из лужи, присоединился к цугу таких же новеньких черных «волг» — ЦеКовскому, совминовскому, комитетскому транспорту, покидающему вокзал.

Водила слегка нервничал, он не понимал, что произошло.

— Езжайте спокойно…

Голицын объяснил:

— Это проверка действий личного состава на случай возникновения чрезвычайной ситуации. Так запланировано. Те, кого это касается, предупреждены. Остальные граждане, как видите, нелюбопытны…

Никто не остановил их, ни о чем не спросил.

Номенклатура, мелкий ЦеКовский люд, наполнивший перрон, были людьми привычными к дисциплине, все делали вид, что ничего не произошло.

Только что появившаяся тридцать первой модели черная «вол га» со скошенными боковыми гранями впереди, со штырем радиотелефона на крыше была с совминовским номером — и, следовательно, кроме совминовцев и комитетчиков, в ней в данный момент никто не мог находиться.

Рации молчали. Устраивать шум по поводу непонятного хлопка на перроне во время встречи делегатов Съезда не было ни в чьих интересах.

— Выезжаем. Внимательнее… — командовал Голицын.

Пришедший в себя водитель ловко обращался с рулем.

— Молодец! — Голицын поправил галстук. — Видна школа!

" Итак, все сорвалось…»

О Волокове он не заботился. Там все было просто. Волок должен был выбраться с вокзала самостоятельно.

На Субанеева он не смотрел.

На празднично украшенном Садовом Кольце прохожих почти не было. Всюду на светильниках виднелись флаги.

" Съезд…» " Съезд…» — бежало по крышам.

" Съест!… съест КПСС…» — уже появился такой анекдот.

— Езжайте прямо! Я скажу, где остановить…

Это была первая фраза, прозвучавшая в машине после скоропалительного отъезда с вокзала. Сидевший рядом с водилой продолжал приказывать.

Водила не смотрел на своих пассажиров. Он не хотел, чтобы они подумали, что он кого–то из них запоминает. Только на дорогу!

Было хмарно. В пору включать противотуманные фары.

Перед Октябрьской площадью все тот же, сидевший рядом,

приказал:

— Возьмите вправо, к Житной улице.

Место было хорошо знакомое. Впереди показались три правительственные здания — Государственный комитет строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности, Промстройбанк и Министерство внутренних дел СССР.

— У последнего притормозите!

Водитель понял:

" МВДэшники…»

Что–то подобное он предвидел. Сидевшего позади него он явно видел раньше на кагебешной службе…

— Пожалуйста…

Он затормозил у тротуара. Подход к зданию был свободный. Постовой, несший наружную охрану министерства равнодушно глянул в их сторону.

— Это ваши… — С водителем все время общался только он–коренастый, решительный — что сидел рядом. Он передал плотный конверт.

— Спасибо.

— Кроме того вам будет выписана премия. Вы получите ее по почте. Адрес есть…

— Спасибо…

— Вы уже поняли, что от вас требуется…

— Да. Конечно.

— Не болтать лишнего! — коренастый уже открывал дверцу. — Мы знаем, где вас найти.

— Не беспокойтесь. Мне приходилось работать со спецслужбами…

— До свиданья.

Второй — с заднего сидения — покинул машину молча.

Водила отъехал, еле сдерживая облегчение. Он даже не оглянулся.

Голицын, а за ним Субанеев, направился к подъезду.

— Подожди здесь.

Через турникет в виде вращающихся дверей Голицын прошел в предбанник министерства. Тут обычно ожидали те, кто по каким–либо причинам не мог пройти внутрь.