Брокен-Харбор

Я оставил записку на кофейном столике, на свежем полотенце еще с одним батончиком гранолы. Никаких ключей. Я долго думал об этом, но в конце концов все свелось к выбору – либо рискнуть пожаром в квартире, пока Дина взаперти, либо тем, что она пойдет бродить по опасным улочкам и наткнется на кого-нибудь не того. Была не та неделя, чтобы полагаться на удачу или на людей, но если меня загнать в угол, то я всегда выбираю удачу.

Дина пошевелилась на диване, и я замер, но она только вздохнула и еще глубже зарылась головой в подушки. Из-под одеяла свисала одна тонкая рука, молочно-бледная, с ровными, чуть заметными красноватыми полукружьями – следами укусов. Я подтянул одеяло и укрыл руку. Затем надел пальто, выскользнул из квартиры и закрыл за собой дверь.

8

Без четверти шесть Ричи ждал меня у больницы. В обычных обстоятельствах я бы прислал кого-нибудь из полицейских: формально наше присутствие было необходимо только для опознания трупов, и я мог потратить это время с большей пользой, но для Ричи это было первое дело, и ему нужно посмотреть на вскрытие, в противном случае о нем пошли бы слухи. Кроме того, Купер любит, чтобы ты смотрел на его работу, и если Ричи сумеет ему понравиться, тогда в будущем у нас появится шанс пройти без очереди.

Была еще ночь, холодная редеющая тьма перед самым рассветом, которая высасывает из костей последние силы. Дул колючий ветер. Белый фонарь над входом в больницу неуютно мигал. Ричи прислонился к перилам, держа в обеих руках по бумажному стакану промышленных размеров и перебрасывая с ноги на ногу комок фольги. Он был бледен, под глазами набрякли мешки, но по крайней мере не спал. На нем была чистая рубашка – такая же дешевая, как и прежняя, – но я мысленно похвалил его за то, что он вообще про нее подумал. Он даже повязал мой галстук.

– Здрасте. – Ричи протянул мне один из стаканов. – Я подумал, вам это не помешает. Правда, на вкус как жидкость для мытья посуды. Из больничной столовки.

– Спасибо. Наверное, – ответил я. Все-таки это был кофе, плюс-минус. – Как прошла ночь?

Он пожал плечами:

– Было бы лучше, если бы показался наш парень.

– Терпение, сынок. Рим не сразу строился.

Ричи снова пожал плечами и опустил взгляд на фольгу, которую подбрасывал все выше. Я сообразил, что ему хотелось с утра пораньше презентовать мне нашего парня, связанного, как цыпленок для жарки, принести добычу и доказать, что он настоящий мужчина.

– Зато криминалисты говорят, что успели кучу всего.

– Хорошо. – Я прислонился к перилам рядом с ним и попытался влить в себя кофе, а то стоит один раз зевнуть, и Купер мигом вышвырнет меня за дверь. – Как показали себя летуны в патруле?

– Вроде отлично. Они зафиксировали несколько машин на въезде в поселок, но все номера оказались зарегистрированы в Оушен-Вью, просто люди ехали домой. В одном из домов на другом конце улицы собралась толпа подростков – принесли пару бутылок, врубили музыку на всю катушку. Примерно в полтретьего по поселку медленно кружила машина, но за рулем была женщина, а на заднем сиденье плакал младенец, так что парни решили, что она его укачивает. Это все.

– Думаешь, если бы по округе шнырял кто-то подозрительный, они бы его заметили?

– Ну да, разве что ему очень повезло.

– Репортеры больше не появлялись?

Ричи покачал головой:

– Я думал, что они докопаются до соседей, но нет.

– Скорее всего, ищут родных, это кусок посочнее. Похоже, у нашей пресс-службы пока все под контролем. Я просмотрел утренние выпуски, там только то, что мы уже знаем, и ни слова о том, что Дженни Спейн жива. Однако долго скрывать это не получится, так что парня надо брать как можно скорее.

На всех первых полосах были огромные кричащие заголовки и фотография Эммы и Джека, похожих на белокурых ангелочков. У нас есть неделя, от силы две, чтобы найти убийцу, иначе пресса окрестит нас никчемными дилетантами и начальник будет очень недоволен.

Ричи начал что-то отвечать, но на полуслове зевнул.

– Ты хоть немного поспал? – спросил я.

– Не. Мы собирались дежурить посменно, но, знаете, за городом охренительно шумно. Вся болтовня про тишину и покой – полный бред. Море штормит, сотня летучих мышей закатывает вечеринку, по домам шныряют мыши или другое зверье. И еще какая-то здоровая тварь рыскала по дороге, трещала кустами, словно танк. Я пытался разглядеть ее с помощью тепловизионных очков, но она успела скрыться между домами.

– Что, слишком жутко для тебя?

Ричи криво усмехнулся:

– В штаны я все-таки не наложил. Я так и так хотел бодрствовать. На всякий случай.

– Я бы тоже так сделал. Как самочувствие?

– Нормально. Немного разбит, но на вскрытии не отрублюсь.

– Если где-нибудь вздремнешь пару часов по ходу дела, сдюжишь еще одну ночь?

– Еще чуток вот этого, – он наклонил стакан с кофе, – и запросто. Так же, как и в прошлый раз?

– Нет, друг мой. Одно из определений безумия – это делать то же самое и надеяться на другой результат. Если наш парень не клюнул на удочку вчера, то не клюнет и сегодня. Нам нужна наживка получше.

Ричи взглянул на меня: